Первая механическая прялка была изобретена жителем английского города. У этого человека были золотые руки и светлая голова. Прядильщики этого города, боясь, что новая прялка сделает их труд ненужным, уничтожили прялку, а самого изобретателя выгнали из города. Но другие воспользовались изобретением бедняка и заставили прялку работать с помощью пара.

У нас в России издавна водились замечательные мастера суконного дела. В Киеве и Новгороде еще в V веке существовали суконные ряды. Торговцы этим товаром вели себя заносчиво.

Петром была основана первая в России фабрика армейского сукна. Первые прядильные машины назывались сельфакторы. Они были машинами периодического действия. Затем они были вытеснены кольцевыми прядильными машинами непрерывного действия из-за сложного управления и обслуживания.

В настоящее время итальянские фирмы возобновили выпуск сульфакторов на основе электроники и автоматики, что позволяет надеяться на возможную эксплуатацию машин на наших предприятиях, т. к. эти машины дают качественную и ровную пряжу.

Широко эксплуатируются машины кольцевого прядения непрерывного действия. Перемотка пряжи на большие паковки осуществляется на перемоточном автомате.

В настоящее время для получения крученой пряжи используют машины двойного кручения.

Ткачество было изобретено человеком в эпоху неолита - около 8 тысяч лет до нашей эры. До зарождения ткацкого ремесла первобытные люди одевались в шкуры животных, которые сшивали нитями, изготовленными из жил тех же животных. Ткачество - изготовление тканей из нитей животного или растительного происхождения. Ткацкому процессу предшествует процесс прядения. Из коротких шерстинок или растительных волокон прядут нити, скручивая шерстинки или волокна между собой. Затем нити переплетаются. Ткачество как ремесло возникло в результате перехода человека от кочевого к оседлому образу жизни, от собирательства к одомашниванию животных и возделыванию растений.

В Древней Руси обыкновенное и художественное ткачество было известно издавна. Древние русские ткани XI-XIII вв. археологи находили в разных областях. Ручной ткацкий станок с вертикальным расположением основы появился примерно за 5-6 тыс. лет до н. э. Его изобретение было одним из важнейших достижений человека на первой ступени его развития Со временем конструкция станка усовершенствуется, возникает множество вариантов, в том числе и горизонтальный станок, который у русского и многих других народов дожил до сегодняшнего дня. На окраине Воронежа недалеко от Лысой горы археологами были обнаружены и извлечены из раскопок таши - грузила из обожженной глины для рыболовных снастей, пряслица для веретен, что красноречиво говорит о развитости в то время прядильного, ткацкого и сетевязального ремесел у наших далеких предков.

Женщины обеспечивали свои семьи одеждой из тканей ручной домашней выделки. Нити добывались большей частью из луба - стеблей дикого хмеля, росшего на полянах лесов, в большом изобилии. Его молодые побеги ранней весной употреблялись в пищу. Из богатых лубом стеблей хмеля при обработке получали длинное и крепкое волокно, из которого пряли нити и ткали полотно - холстину.Соплодия хмеля - шишки использовали для изготовления зеленоватой краски для крашения холстины.

Весьма устойчивая традиция рисует «примерных», то есть домовитых, трудолюбивых женщин и девушек Древней Руси (как и других современных ей европейских стран) всего чаще занятыми за прялкой. Это касается и «добрых жён» наших летописей, и сказочных героинь. Действительно, в эпоху, когда буквально все предметы каждодневной необходимости изготавливались своими руками, первейшей обязанностью женщины, помимо приготовления пищи, было обшивать всех членов семьи. О том, какие «порты» кроили и шили славянские мастерицы, рассказывается в разделе «Одежда». Здесь мы рассмотрим предшествующие стадии «технологического процесса» – прядение нитей, изготовление тканей и их окраску, поскольку всё это также делалось самостоятельно, в домашних условиях.

К работе этого рода приступали осенью, после окончания уборки урожая, и старались завершить её к весне, к началу нового сельскохозяйственного цикла. Учёные пишут, что наши прапрабабушки трудились буквально не разгибая спины: например, для того, чтобы в одиночку соткать за шесть месяцев три холста по 50 м длиной, нужно проводить за ткацким станком по двенадцать-пятнадцать часов в день. А чтобы спрясть нитки из одного пуда (то есть 16,3 кг) подготовленного волокна, требовалось ни много ни мало девятьсот пятьдесят пять часов усердной работы…

Конечно, хозяйка дома, большуха, физически не могла справиться со всем этим без помощи невесток и дочерей. Действительно, воспитание девочек было направлено не в последнюю очередь на то, чтобы вырастить из них «тонкопрях». В главе «Рождение» упомянуто, что даже пуповину новорожденной девочки старались перерезать на веретене, чтобы уже с первых минут жизни магически «привязать» её к будущему занятию. О том же говорит и обычай, сохранившийся у соседей славянских племён – карелов: когда маленькая девочка в первый раз засмеётся, ей подносили веретено.

Пряхи. С миниатюры XIII века и росписи прялки середины XIX века

В дальнейшем, когда пяти-семи лет от роду славянских детей начинали приучать к домашним работам, девочка выпрядала свою первую нить. Конечно, это событие (как и вообще всё «самое первое», происходившее в жизни ребёнка) сопровождалось магическими обрядами. Так, ещё в начале ХХ века эту первую нить сматывали в клубок и торжественно сжигали, а пепел девочка должна была выпить с водой (в ряде местностей вдыхался дым горящей нити). Делалось это для того, чтобы трудолюбие и искусство не покинуло рукодельницу до конца её дней. Было и другое, тоже волшебное, применение для первой спрядённой нити. Мать девочки прятала её и приберегала до тех пор, пока дочь не станет невестой. И вот тогда-то, готовя её к таинству свадьбы, мать опоясывала своё дитя этой нитью под всеми нарядами по голому телу. По мнению наших предков, нить самого первого прядения была неприступным оберегом против порчи и сглаза, против нечисти, которая, как считалось, особенно опасна для новой семьи, не успевшей толком сложиться и обрести надёжного мистического покровителя.

Наконец, приданое, которое молодая жена должна была принести в дом мужа, состояло большей частью из одежды и белья и, как правило, собственноручно приготовлялось невестой в течение всей юности, накапливаясь в особом сундуке…

«Непряха», «неткаха» – это были крайне обидные прозвища для девочек-подростков. И не следует думать, что у древних славян нелёгкий женский труд был уделом лишь жён и дочерей простого народа, а девушки из знатных семей росли бездельницами и белоручками, подобно «отрицательным» сказочным героиням. Вовсе нет. В те времена князья и бояре по тысячелетней традиции являлись старейшинами, предводителями народа, до некоторой степени посредниками между людьми и Богами. Это давало им определённые привилегии, но и обязанностей было не меньше, и от того, сколь успешно они с ними справлялись, напрямую зависело благополучие племени. Вождю, в частности, следовало быть образцом для подражания буквально во всём, и это распространялось на членов его семьи. Жена и дочери боярина либо князя не только «обязаны» были быть красивее всех (теперь ясно, что сказочные «прекрасные принцессы» отнюдь не случайны!), им и за прялкой надлежало быть «вне конкуренции». Поэтому не удивляются археологи, обнаруживая остатки веретён при раскопках и вполне рядовых изб, и в богатых кладах рядом с золотыми украшениями и жемчугом. По всей средневековой Европе прядение считалось «наиболее приличным» времяпровождением для знатных женщин. Как тут не вспомнить сказку о Спящей Красавице, где королевской (!) дочери грозит реальная опасность уколоться веретеном, когда она подрастёт и примется прясть. А вот фрагмент из нашей летописи ХII века, содержащей похвалу богатой домохозяйке: «…руце своя простирает на полезная, локти свои утверждает на веретено…» – и далее сказано, что её мужу даже в дальней поездке не о чем беспокоиться – все домашние будут одеты.

Что же касается наиболее отдалённых времён, – мы уже знаем, что наряду с «мужскими домами», где мужчины рода внушали мальчикам различные чисто мужские премудрости, мистические и повседневные, у древних славян существовали и «женские дома», где старшие женщины обучали девочек женской магии и ремеслу, в том числе прядению и ткачеству. Слова «магия» и «ремесло» стоят здесь рядом по праву. Ведь прядильщица или ткачиха (как и кузнец, строитель, гончар…) создаёт форму (нить) из бесформенного (комок волокна), определённым образом «организует пространство», заполняя пустое место тканью, а значит, деятельно участвует в длящемся «сотворении мира».

Не случайно многие и многие древние народы делали хозяевами и хранителями судеб не Богов, а Богинь, сидящих за прялками или за ткацким станком. Нити человеческих судеб выпрядали хеттские, греческие, римские, скандинавские Богини. Долгане и эвенки, живущие на севере нашей страны, представляют судьбы в виде невидимых нитей, тянущихся к небесам от головы каждого человека. А в Африке, согласно верованиям дагомейцев, Богиня предсказательница судьбы является дочерью (по другим версиям – матерью) Богини покровительницы прядильщиц…

Женщина за прялкой. Каргопольский край. Конец XIX века

Существовали подобные верования и у славян. О том, что и для нас судьба была некогда вполне вещественной «нитью», свидетельствует хотя бы до сих пор бытующее выражение «связать свою судьбу» с кем-то или чем-то. Древние (да и не очень древние) славяне считали: льняная нить, которой перевязывали («повивали») пуповину младенца, накрепко, на всю жизнь «прививала» к нему его Долю – маленькое Божество личной судьбы, даруемое каждому человеку Матерью Ладой, старшей Рожаницей, Богиней космического порядка вещей (подробнее см. в главе «Род и Рожаницы»). А покровительницей прядения и ткачества у наших языческих предков была Макошь (см. главу «Мать Земля и Отец Небо»), которую некоторые исследователи считают без преувеличения хозяйкой судеб – великой Богиней Земли…

Богиня Земли Макошь. Севернорусская вышивка. XIX век

Вот какую поистине «космическую» нить пряли наши прапрабабушки и, надобно думать, прекрасно это осознавали. Нелёгкий повседневный труд был для них своего рода священнодействием, а вовсе не нудной обязанностью, как может показаться современному человеку.

Прялка была неразлучной спутницей женщины. Чуть позже мы увидим, что славянские (и не только славянские) женщины умудрялись прясть даже… на ходу, например в дороге или присматривая за скотиной. А когда осенними и зимними вечерами молодёжь собиралась на посиделки, игры и танцы обыкновенно начинались лишь после того, как иссякали принесенные из дому «уроки» (то есть работа, рукоделие), всего чаще – кудель, которую следовало спрясть. На посиделках парни и девушки приглядывались друг к другу, завязывали знакомства. «Непряхе» здесь не на что было надеяться, будь она хоть первой красавицей. Начать веселье, не завершив «урока», считалось немыслимым делом. Случалось, что парень, желая скорее заполучить свою избранницу для танцев, пытался поджигать кудель на её прялке. А если были причины надеяться на взаимность – мог вовсе отнять прялку и не возвращать, пока девушка его не поцелует…

Рассмотрим теперь то сырьё, из которого славянские женщины пряли нити и ткали материи.

Языковеды свидетельствуют: «полотном» древние славяне называли далеко не всякую ткань. Во всех славянских языках это слово обозначало только льняную материю (подробнее об этом см. ниже, в главе «Разновидности и названия тканей»).

Лен: растение и плод

Судя по всему, в глазах наших пращуров никакая рубаха не могла сравниться с льняной, и удивляться тут нечему. Зимой льняная ткань хорошо согревает, летом даёт телу прохладу. Знатоки народной медицины утверждают, что льняная одежда охраняет человеческое здоровье. Недаром величает лён старинная загадка, записанная в ХIХ веке В. И. Далем: «Били меня, колотили, во все чины производили, на престол царём посадили…»

Историки пишут, что лён, «одомашненный» ещё в Шумере, Персии и Древнем Египте, был одним из древнейших культурных растений Азии и Европы. Согласно древнеримским свидетельствам, в I веке нашей эры лён разводили галлы (кельтское население современной Франции) и германцы: у этих племён льняная одежда считалась достоянием женщин и привилегией знати. Действительно, «драгоценным» называют лён скандинавские мифы. Заслуженной любовью пользовался лён и у народов Руси, славянских и неславянских, и притом с незапамятных времён. Достаточно сказать, что семена культурного льна и части деревянной прялки были обнаружены археологами у озера Воже (нынешняя Вологодская область) при раскопках поселения, относящегося ко II тысячелетию до нашей эры. С археологическими находками вполне согласуются и замечания наших летописей, и сообщения арабских писателей-путешественников, приезжавших в гости к славянам и финно-уграм и отмечавшим у них «прекрасную одежду из льна». Упомянем ещё, что, по мнению этимологов (учёных, занятых выяснением происхождения разных слов и выражений), древнерусское слово «лён» не было заимствовано из каких-то других языков. Латинское «линум», греческое «линон», английское «линен», ирландское и норвежское «лин», латышское «лини», литовское «линай», древнепрусское «линно» доводятся ему не предшественниками, а равноправной роднёй: общий корень теряется во мраке веков…

Об урожае льна гадали заранее («бельё зимой долго не сохнет – льны не хороши будут…»), а самый сев, происходивший обычно во второй половине мая, сопровождался священными обрядами, призванными обеспечить добрую всхожесть и хороший рост льна. В частности, лён, как и хлеб, сеяли исключительно мужчины. Помолившись Богам, они выходили в поле нагими и несли посевное зерно в мешках, сшитых из старых штанов (подробнее о смысле подобных действий см. в главе «Хлеб»). При этом сеятели старались ступать широко, раскачиваясь на каждом шагу и мотая мешками: по мнению древних, так должен был колыхаться под ветром рослый, волокнистый лён. И конечно, первым шёл всеми уважаемый, праведной жизни человек, которому Боги даровали удачливость и «лёгкую руку»: чего ни коснётся, всё растёт и цветёт.

Особое внимание уделялось фазам Луны: если хотели вырастить долгий, волокнистый лён, его сеяли «на молодой месяц», а если «полный в зерне» – то в полнолуние.

И есть все основания думать, что на засеянном льняном поле устанавливали маленькие изваяния Перуна: такие изваяния, деревянные и металлические, снабжённые снизу специальным штырьком для втыкания, найдены археологами. Перун, Бог Грозы, должен был вовремя полить юные растения животворным дождём…

Но если лето оказывалось чрезмерно сырым, лён зарастал сорняками, и требовалась прополка. С неё-то и начиналась женская забота о льне.

Инструменты прядильного производства: (XI–XV века): 1 – «лапа», 2 – вальки, 3 – трепала, 4 – чесала, 5 – гребень, 6 – железная шпилька для крепления кудели

Когда у растений бурели головки (что говорило о созревании семян), их выдёргивали с корнем. Чтобы отделить семена (из них делали пищевое масло) от волокнистого стебля, ещё в начале ХХ века в разных местах России коробочки отрывали руками, либо топтали ногами, либо молотили теми же орудиями, что и хлеб: дубинками, цепами, вальками, «лапами» – изогнутыми тяжёлыми и очень прочными палками, вырезанными из «копани» – ствола дерева вместе с корнем. «Лапа», как полагают учёные, сохранилась на Русском Севере со времён расселения там жителей древнего Новгорода.

Далее требовалось освободить волокна от склеивающих веществ, которые придают живому стеблю упругость и прочность. Этого достигали одним из двух способов. В южных землях Руси, а также в районе современных Великих Лук лён «стлали» – тонким слоем раскладывали на влажном лугу и выдерживали в течение пятнадцати-двадцати дней. Делалось это в сентябре или октябре: в южных областях в это время ещё достаточно тепло и часто выпадает роса, благоприятствующая расслаиванию волокон. В районах с более суровым климатом (Псков, Ярославль, современная Вологодская область) лён чаще «мочили» – опускали связками в пруд, болото или специальную яму, вырытую в низине. Использовалась только стоячая вода. Обработанный лён сушили, затем мяли, отделяя волокно от «кострики» – посторонних тканей стебля. Сохранились старинные мялки, которые дробили и плющили стебли между двумя деревянными брусками, зачастую ребристыми. Иногда лён ещё дополнительно толкли в ступах.

Чтобы окончательно вышелушить кострику, а также отделить тонкое, нежное волокно от более короткого и жёсткого (оно шло на пряжу для изготовления мешковины и других тканей не самого высшего сорта), лён трепали. Остатки деревянных «трепал» найдены археологами при раскопках древней Ладоги в слоях VII–IХ веков.

Среднерусские орудия для обработки льна (XIX век): 1 – льномялка, 2 – ручная ступа и пест

Подсчитано, что вес чистого волокна составляет всего лишь пятую часть веса стеблей.

И наконец, чтобы хорошо рассортировать волокно и разгладить его в одном направлении для удобства прядения, лён чесали. Делали это с помощью больших и малых гребней, иногда специальных – в частности, большой костяной гребень найден археологами на городище ХII века, – но иногда и теми же самыми, которыми расчёсывали волосы. Памятуя, что нам известно о магических свойствах волос (см. главу «Коса и борода»), можно добавить несколько важных штрихов к нашим замечаниям о магическом смысле прядения.

Деревянный валек с изображением плывущей берегини. Служит для разбивания семенных коробочек льна и конопли, а также используется при стирке белья. XIX век

После каждого прочёсывания гребень извлекал грубые волокна, а тонкие, высокосортные – куде ’ ль – оставались. Слово «кудель», родственное прилагательному «кудлатый», существует в том же значении во многих славянских языках. Процесс чесания льна назывался ещё «мыканьем». Это слово родственно глаголам «смыкать», «размыкать» и означает в данном случае «разделение». (Сравним «мыкать горе», «мыкаться» – эти слова как бы говорят о бесплодных попытках вырваться, отделаться от чего-то.) Кудель называлась поэтому также «мычкой»: вероятно, имелось в виду, что это «отдельные», «избранные» волокна.

Готовую кудель можно было прикреплять к прялке – и прясть нить. Легко сказать! Но если задуматься, какой великий каждодневный труд стоит за короткими строчками этой главы!..

С коноплёй человечество познакомилось, скорее всего, раньше, чем со льном. По мнению специалистов, одним из косвенных доказательств тому служит охотное (по сравнению с льняным) употребление в пищу конопляного масла. Кроме того, некоторые народы, к которым культура волокнистых растений пришла через посредство славян, заимствовали у них сначала именно коноплю, а лён – уже позднее.

Само слово «конопля», как утверждают лингвисты, попало в русский язык из латыни («канапис», «каннабус»); в свою очередь, древние римляне заимствовали его из языка ещё более древних шумеров («кунибу»). Вообще, термин, обозначающий коноплю, знатоки языков совершенно справедливо именуют «странствующим, восточного происхождения». Вероятно, это прямо связано с тем, что история использования людьми конопли уходит в первобытные времена, в эпоху, когда не было земледелия…

Учёные пишут, что на территории нашей страны это растение распространялось из Средней Азии, Юго-Восточной Европы или даже из Китая. Уже скифы (V век до нашей эры) знали коноплю – дикую и посевную; из семян готовили опьяняющий напиток, а из волокон (прямых свидетельств нет, но можно предположить) – верёвки, необходимые скотоводам. Древние фракийцы, соотечественники легендарного Спартака, ткали из конопляного волокна отличные одежды, похожие на льняные.

Конопля: женское и мужское соцветия

Дикая конопля встречается и в Поволжье, и на Украине. Славяне с древнейших пор обращали внимание на это растение, дающее, подобно льну, и масло, и волокно. Во всяком случае, в городе Ладога, где в числе пёстрого по этническому составу населения жили и наши предки славяне, в слое VIII века археологами обнаружены зёрна конопли и конопляные («пеньковые») верёвки, которыми, согласно сообщениям старинных авторов, славилась Русь. Вообще, учёные полагают, что конопля первоначально использовалась именно для витья верёвок и лишь впоследствии стала применяться для изготовления тканей. Любопытное тому подтверждение – рыбаки озёр Ильмень и Псковского буквально до последнего времени предпочитали пеньковые сети: рыба, говорили они, охотней идёт на запах конопляного волокна…

Нити и шнуры из конопли, «пеньковые» (конопляные) веревки. X–XIII века

Ткани из конопли назывались у наших предков «замашными» или «посконными» – то и другое по названию мужских растений конопли. Именно в мешки, сшитые из старых «замашных» штанов, старались класть конопляное семя во время весеннего сева (подробнее об обрядах, сопровождавших сев, см. в главах «Лён» и «Хлеб»).

Коноплю, в отличие от льна, убирали («тягали», «дёргали») в два приёма. Сразу после цветения выбирали мужские растения, а женские оставляли до конца августа в поле – «донашивать» маслянистые семена. Уже было сказано, что пищевое конопляное масло ценилось; по несколько более поздним сведениям, коноплю на Руси выращивали не только на волокно, но и специально на масло. Обмолачивали и стлали-мочили (чаще мочили) коноплю почти так же, как лён, но вот мялкой не мяли, а толкли в ступе пестом.

Все помнят сказку Х. К. Андерсена «Дикие лебеди» и чудесные рубашки из крапивного волокна, которые сестрица Элиза плетёт для одиннадцати братцев, надеясь избавить их от злых чар. Схожие мотивы присутствуют и в русских сказках. Вряд ли народная фантазия приписала бы крапивным рубашкам такую сверхъестественную силу, не будь крапивное волокно одним из древнейших. Об особенной святости всего сделанного по «праотеческим» рецептам (полученным, как правило, непосредственно от самих Богов), об опасности отступления от освящённых временем традиций говорится в главах «Кузница и мельница», «Огонь Сварожич». Другое дело, во времена Андерсена древний миф успел подзабыться, и потому-то для достижения нужного эффекта пришлось сделать обычную крапиву «кладбищенской».

Крапива двудомная

Вряд ли не были сложены о крапиве легенды, объявлявшие её волокно, подобно другим полезным веществам, подарком Богов; во всяком случае, ещё в каменном веке по берегу Ладожского озера из неё плели рыболовные сети, и эти сети найдены археологами. Некоторые народы Камчатки и Дальнего Востока и сейчас поддерживают эту традицию, а вот ханты не так давно изготовляли из крапивы не только сети, но даже и одежду. Кроме того, известно, как хорошо сохраняются в детских играх многие архаические элементы, зачастую уже утраченные во «взрослом» быту. Чего стоит хотя бы всем известное восклицание «чур меня!» – призыв о помощи, обращённый к давно умершему и обожествлённому предку. Так вот, в рязанских деревнях ещё в начале ХХ века девочки не выпрашивали у матерей лоскутков и ниток, чтобы сшить платьица куклам: подобно сказочной Элизе, они сами пряли и ткали их из крапивы…

Впрочем, по мнению специалистов, крапива – очень неплохое волокнистое растение, да и встречается повсеместно рядом с жильём человека, в чём каждый из нас и убеждался неоднократно, в полном смысле слова, на собственной шкуре. «Жигучкой», «жигалкой», «стрекавой», «огнём-крапивой» величали её на Руси. Само слово «крапива» (древние славяне произносили «крОпива», а также с перестановкой букв: «кОПРива») учёные считают родственным глаголу «кропить» и существительному «кроп» – «кипяток»: кто хоть раз жёгся крапивой, тому пояснений не требуется (кстати, сюда же, из-за разлетающихся семян, относится и «укроп»). Другая ветвь родственных слов указывает на то, что крапива считалась годной для прядения. К сожалению, прямых находок «крапивных» тканей Древней Руси пока нет, только косвенные соображения (см. главу «Разновидности и названия тканей»).

Лов рыбы неводом. Рисунок со средневековой миниатюры

…«Повесть временных лет», известнейшая древнерусская летопись, рассказывает о том, как легендарный князь-полководец Олег, возвращаясь с победой из-под Царьграда, велел на некоторых из своих кораблей поднять «кропиньные» паруса. В других летописях это слово выглядит чуть иначе: «кропинные», «кропивные». Что имели в виду летописцы – «крапивную» ткань или разновидность трофейного шёлка – коприну? Учёные спорят…

Лыко и рогожа

О том, как наши предки использовали липовое (и не только липовое) лыко, частично будет рассказано в главе «Лапти». Однако доступный растительный материал, легко расчленяемый на волокна, с давних пор привлекал внимание людей и как сырьё для работы иного рода. Вероятно, первоначально из лыка, как и из конопли, стали делать верёвки. Например, такие, как верёвки для рыболовных сетей, найденных археологами в Приладожье: люди, сплетшие их, жили в каменном веке. Лыковые верёвки упоминаются в мифологии скандинавов. Но, по свидетельству древних авторов, ещё до нашей эры из лыка также делали грубую ткань: римские историки упоминают германцев, в непогоду надевавших «лыковые плащи».

Рогоз

А теперь попробуем вспомнить: что такое «рогожа»? В Словаре С. И. Ожегова, вышедшем в 1949 году, сказано: «грубый плетённый из мочала материал для упаковки». Словарь В. И. Даля (1882) называет рогожу ещё «рогозой» и «рогозиной» и трактует её как «ткань, плетёнку… из рогозы, куги, или из мочал». Рогоза, куга – это всем известное растение рогз. Оно водится по берегам болот и озёр, его часто ошибочно называют «камышом».

Такая разница в объяснениях, предлагаемых двумя именитыми авторами, говорит о том, сколь многое успело забыться, уйти за неполных сто лет. Этимологи в связи с рогожей никаких лык и мочал не упоминают вообще: для них очевидно, что рогожу делали из волокон рогоза, который, в свою очередь, сохранил это название с незапамятно древних, «праевропейских» времён. Как и «лён» (подробнее см. в одноимённой главе), слово «рогоз» имеет родственников в иных языках, но само ниоткуда не было заимствовано.

Ткань, сделанная из волокон рогоза, а позже и из мочала – рогожа – использовалась у древних славян в основном для хозяйственных целей. Одежда из такой ткани в ту историческую эпоху была не просто «непрестижной» – она была, прямо скажем, «социально неприемлемой», означая последнюю степень бедности, до которой мог докатиться человек. «В рогожу одеться, от людей отречься», – предупреждает пословица, записанная В. И. Далем в ХIХ веке, когда нужда часто стучалась в крестьянские избы: даже в нелёгкие времена такая нищета считалась постыдной. Что же касается древних славян, то человек, одетый в рогожу, был либо удивительным образом обижен судьбой (чтобы так обнищать, требовалось разом утратить всех родственников и друзей), либо был изгнан семьёй, либо это был безнадёжный дармоед, которому всё равно, лишь бы не работать. Словом, человек, имеющий голову на плечах и руки, способный трудиться и при этом одетый в рогожу, симпатий у наших предков не вызывал.

Единственным допустимым видом рогожной одежды был плащ от дождя; быть может, такие плащи и видели римляне у германцев. Нет причин сомневаться, что пользовались ими и наши предки славяне, столь же привычные к непогодам. Ещё в ХIХ веке русский крестьянин, застигнутый в поле дождём, укрывался рогожной накидкой, сшитой углом, да похваливал: «Рогожка рядная (то есть самая реденькая) – что матушка родная!»

Тысячелетия верой и правдой служила рогожа, а появились новые материалы – и в один исторический миг мы позабыли, что это такое.

Многие авторитетные учёные полагают, что шерстяные ткани (в том числе и у славян) появились гораздо раньше льняных или посконных: человечество, пишут они, сперва научилось обрабатывать шкуры, добытые на охоте, затем древесную кору и лишь позже познакомилось с волокнистыми растениями. Так что самая первая на свете нить, скорее всего, была шерстяной. По мнению этих исследователей, «первенство» шерсти подтверждается традиционным использованием шерстяных ниток для вышивки и приверженностью шерстяным тканям в различных деталях женской одежды (например, понёвах): известно, каким устойчивым консерватизмом отличался женский наряд. Кроме того, магический смысл меха (подробнее см. в главе «Верхняя одежда») вполне распространялся и на шерсть.

Шерсть в древнеславянском хозяйстве была в основном овечья. Считается, что овца была одомашнена несколько тысячелетий назад в Передней Азии и Египте. В курганах на реке Оке найден кусочек шерстяной ткани, оказавшийся в земле не позже 1000 года до нашей эры. Наши предки стригли овец пружинными ножницами, не особенно отличавшимися от современных, предназначенных для этой же цели. Ковали их из одной полоски металла, рукоятку выгибали дугой. Славянские кузнецы умели делать самозатачивающиеся лезвия, не тупившиеся при работе.

1. Стрижка овец. 2. Гребни для чесания шерсти. XI–XV века. 3. Ножницы для стрижки овец. XI–XIV века

Историки пишут, что до появления ножниц шерсть, по-видимому, собирали во время линьки, вычёсывали гребнями, срезали острыми ножами либо… наголо брили животных, благо бритвы были известны и использовались. Брить, кстати, можно было и снятые шкуры, необходимые для кожевенного производства; в некоторых случаях это делается и до сих пор.

Чтобы очистить шерсть от мусора, перед прядением её «били» специальными приспособлениями на деревянных решётках, разбирали руками или чесали гребнями – железными и деревянными. Любопытный рассказ сохранила скандинавская сага, повествующая о событиях Х века. Взрослый мужчина постоянно заставлял мальчика чесать ему спину. В конце концов подросток взбунтовался и «почесал» взрослого железным гребнем для шерсти. Унизительная обязанность на этом для него завершилась…

Кроме наиболее распространённой овечьей, использовали козью шерсть (особенно уважали козий пух), коровью и собачью. Коровья шерсть, согласно несколько более поздним материалам, шла, в частности, на изготовление поясов и одеял. А вот собачью шерсть с древнейших времён и по сей день считают целебной, и, видимо, не зря. «Копытца» (см. главу «Обувь») из собачьей шерсти носили люди, страдавшие ревматизмом. А если верить народной молве, с её помощью можно было избавиться не только от хвори. Если сплести из собачьей шерсти тесёмку и повязать себе на руку, на ногу либо на шею – считалось, самый свирепый пёс не набросится… Что ж, надо думать, «испытанное средство» порой действительно прибавляло боязливому человеку уверенности в себе, и злые собаки чувствовали это на расстоянии…

«Потворин пряслень»

Прежде чем подготовленное волокно превращалось в настоящую нить, годную, чтобы вставить её в ушко иголки или заправить в ткацкий станок, следовало: выдернуть из кудели длинную прядь; скрутить её покрепче, чтобы не расползалась при малейшем усилии; намотать.

Простейший способ скрутить вытянутую прядь – это прокатать её между ладонями или на колене. Полученная таким образом нить называлась у наших прабабушек «верчь» или «сучанина» (от слова «сучить», то есть «свивать»); её употребляли на тканые подстилки и половики, не требовавшие особенной прочности. В словарях древнерусского языка эти слова не приводятся. Тем не менее учёные пишут, что верчь, несомненно, наиболее примитивная и древняя форма прядения и, вероятно, в интересующую нас эпоху уже была архаизмом.

Нынешние сельские хозяева, решившие возрождать домашнее прядение (в основном, конечно, из шерсти домашних животных), по большей части пользуются так называемыми самопрялками разных конструкций, с ручным, ножным и электрическим приводом: они скручивают нить вращением колеса. Подобные устройства (кроме электрических, конечно) иногда приходится видеть и в фильмах из «былинных» времён. Между тем специалисты указывают, что самопрялка (ручной вариант её употреблялся ещё древними римлянами) вошла в обиход на Западе около 1480 года. Когда она попала в Россию, в точности не известно, – во всяком случае, не позже ХVII века. Что же касается древних славян, они пряли иным способом – на веретене.

Самопрялка. XIX век

Именно веретено, а не всем знакомая и известная прялка, является главным инструментом в подобном прядении. Веретёна изготавливали из сухого дерева (предпочтительно из берёзы) – возможно, на токарном станке, хорошо известном в Древней Руси. Длина веретена могла колебаться от 20 до 80 см. Один или оба конца его заострялись (вспомним наколотый палец Спящей Красавицы); недаром существует характерное слово «веретенообразный» – веретено имеет эту форму и «голое», без намотанной нити. На верхнем конце иногда устраивалась «бородка» для завязывания петли. Кроме того, веретёна бывают «низовые» и «верховые», смотря по тому, на какой конец деревянного стержня надевали пряслице – глиняный или каменный просверленный грузик. Эта деталь была необыкновенно важна для технологического процесса и вдобавок неплохо сохранилась в земле. Недаром пряслицам посвящены научные статьи и целые книги. Для чего же они нужны?

Корень русского слова «веретено» уходит в глубочайшую индоевропейскую древность, и во всех мало-мальски родственных языках, современных и древних, означает «нечто вращающееся». Действительно, при прядении веретено усердно вращалось, скручивая нить, причём так, что в руках опытной пряхи, по стихам А. С. Пушкина, даже «жужжало». Пряслице же служило маховичком, помогавшим разогнанному веретену кружиться долго и быстро, что было необходимо для сильного и равномерного скручивания пряди волокон, вытянутых из кудели. Скрученная нить затем подматывалась на веретено и захлёстывалась петелькой на его верхнем конце, чтобы не разматывалась и не соскакивала. И снова вытягивали из кудели длинную – в размах рук (её так и называли «саженью», от слова «сягать», «досягать» – «тянуться», «дотягиваться») – прядь и скручивали быстрым вращением веретена. Подматывали, захлёстывали у «бородки» петелькой…

Веретена. XI–XV века

Казалось бы, от маховичка-пряслица, надетого на веретено, технической мысли человека оставался всего один шаг до маховика-колеса самопрялки, приводимого в движение усилием руки (как в Древнем Риме) или ноги. На деле для этого потребовались века; если вслушаться, слово «самопрялка» отражает некоторое удивление: «Подумать только, сама прядёт!»

Пряслица с надписями: «Потворин пряслень» и «Невесточь». X–XIII века

Древнейшие пряслица, найденные в славянских землях, датируются каменным веком. До Х века их делали из обожжённой глины, позже появляются выточенные из розового и красного камня – шифера, который добывали на территории нынешней Украины, у города Овруч (летописный Вручий). Здесь расположено единственное в Европе месторождение такого камня. По мнению учёных, славяне, освоив камнерезное дело, сперва делали пряслица из любого подходящего мягкого камня – например, серого шифера. Однако впоследствии овручские мастера «монополизировали» производство. Удобные и изящные пряслица расходились отсюда буквально по всей Европе, от рек Одера и Варты на западе до Cредней Волги, от Ладоги на севере до Роси и Ворсклы. Вытачивая каменные пряслица, овручские мастера старательно повторяли наиболее удачную форму глиняных – биконическую, то есть грузик как бы состоял из двух усечённых конусов, соединённых широкими основаниями. Весили пряслица в среднем около 16 г, высоту имели от 4 до 12 мм, внешний диаметр – от 10 до 25 мм, диаметр отверстия для веретена был 6– 10 мм. Если веретено оказывалось слишком узким, его обматывали ниткой, чтобы не проскальзывало при вращении. Шифер – мягкий камень; на образцах, найденных археологами, остались потёртости от нитей, подложенных древними мастерицами.

1. Прялка и лопасти (навершия) прялок. XI–XV века. 2. Донце прялки. 3. Севернорусская неразъемная прялка, изготовленная из нижней части ствола с корнем (копань). XIX век. 4. Навершие прялок, в которых использована языческая символика – «громовый знак», изображение «белого света», головы коней. XIX век

Есть основания думать, что женщины очень дорожили пряслицами: тщательно метили их, чтобы ненароком не «поменяться» на посиделках, когда начинались игры, танцы и возня. На пряслицах выцарапывали личные метки, а после распространения письменности – подписывали свои имена. На одном шиферном пряслице, найденном в Вышгороде близ Киева, чуть не с Х века сохранилась и дошла до нас надпись: «Потворин пряслень». Другое, видимо, было подарено парнем любимой девушке. На нём с величайшей аккуратностью выцарапано: «невесточь» – «невестин».

В ХIII веке пряслица из каменных снова становятся глиняными: монгольские захватчики разорили овручские мастерские…

Слово «пряслице», укоренившееся в научной литературе, вообще говоря, неверно. «Пряслень» – вот как произносили древние славяне, и в таком виде этот термин всё ещё живёт там, где сохранилось ручное прядение. «Пряслицем» же называли и называют прялку (о которой речь будет чуть ниже). Ведущие археологи ещё в 40-е годы ХХ века предлагали устранить путаницу в терминологии, но ошибочная традиция держится с упорством, достойным лучшего применения.

У всех славянских и финно-угорских народов Восточной Европы прядущие тянут нить из кудели левой рукой, а правой вращают веретено. На Кавказе и в Средней Азии поступают наоборот. А вот айсоры (потомки древних ассирийцев) и тянут, и вертят одной правой рукой: веретено у них сучит и мотает одновременно.

Любопытно, что пальцы левой руки (большой и указательный), дёргающие пряжу, как и пальцы правой руки, занятые веретеном, приходилось всё время смачивать слюной. Чтобы не пересохло во рту – а ведь за прядением нередко ещё и пели, – славянская пряха ставила подле себя в мисочке кислые ягоды: клюкву, бруснику, рябину, калину…

Собственно прялкам («пряслицам» по-древнерусски), древним и не очень, тоже посвящена обширная научная литература. Достаточно сказать, что орнаменты русских прялок даже ХIХ века буквально пестрят чисто языческими символами: «громовыми знаками», изображениями «белого света». Эти знаки можно видеть на иллюстрациях к главам «Перун Сварожич», «Даждьбог Сварожич».

И в Древней Руси, и в Скандинавии времён викингов бытовали переносные прялки: кудель привязывали или прикалывали к одному её концу (если он был плоским, лопаточкой), либо насаживали на него (если он был острым), либо укрепляли как-то ещё (например, в рогульке). Другой конец вставляли за пояс – и женщина, придерживая пряслице локтем, работала стоя или даже на ходу, когда шла в поле, гнала корову, приглядывала за гусями… Дома, вынув из-за пояса, нижний конец прялки втыкали в отверстие лавки или специальной доски – «донца».

Каждый тип переносных прялок имел достаточно чёткую географическую область распространения, что, как выяснилось, точно совпадает с границами расселения больших групп племён, сложившихся в Восточной Европе ещё в каменном веке. Это северные лесные племена (лопатообразные прялки), земледельцы юго-запада (палкообразные прялки с острым верхним концом) и степные племена юго-востока (рогулькообразные). Практически уже в наше время учёные-этнографы успели зафиксировать разновидности переносных прялок и описать места их распространения – то и другое не слишком изменилось за множество минувших веков.

Одновременно – и тоже с незапамятных пор – использовались и цельные, неразъёмные прялки. Для такого изделия требуется заготовка, повторяющая очертания прямого угла, – использовалась «копань». Одной такой прялке, найденной на реке Модлоне (Вологодская область), ни много ни мало три тысячи лет…

Ниточка традиции, тянувшаяся к нам буквально от первобытных костров, оборвалась лишь в ХХ веке. И кто решится сказать, что «ниточка» здесь – всего лишь для «красного словца»?

Тесьма, пояски, ленты

Учёные пишут: прежде чем освоить настоящее ткачество, человечество, по-видимому, в совершенстве освоило разного рода плетение. В самом деле, «настоящее» тканьё – технически сложный процесс, подразумевающий, во-первых, разделение нитей на основу и уто ’ к (уток – нить, пропускаемая под прямым углом к нитям основы), а во-вторых, разделение самих нитей основы на две или более групп (самое простое – пополам, на чётные и нечётные), которые можно разводить под углом друг к другу. Этот угол называется «зев» и служит для продёргивания утка.

Наиболее простые и древние виды плетения, начиная с элементарной «косички», ни того ни другого признака не содержат. В более сложных появляется нечто вроде утка, так что специалисты называют такое плетение «полутканьём». Затем гениальные мастера древности изобрели приспособления для совсем уже «настоящего», с утком и зевом, тканья узких полос – поясов, тесёмок и лент. И наконец, были изобретены ткацкие станы – вертикальные, а потом и горизонтальные. Изобретению вертикального ткацкого стана учёные придают не меньше значения, чем появлению металлического оружия и морских кораблей: без него «культурная революция» древности была бы равно невозможной. Однако обо всём по порядку.

Девочки младших классов школ до сих пор развлекаются на переменах игрой «в ниточки». Между растопыренными пальцами рук натягивается шнурок или резинка; двое играющих стараются переставить пальцы так, чтобы получилась наиболее красивая и сложная геометрическая фигура. Нельзя исключать, что в этой игре сохранился отголосок древнего способа плетения, или «дёргания», тесьмы. «Дёргали» её также вдвоём, причём одна работница держала конец готовой тесьмы и затягивала плетение, а вторая подставляла пальцы, на которые надевали петельки сплетаемых нитей. Переставляя петли, получали узор – любой, насколько хватало фантазии и количества нитей.

По заключению специалистов, за день можно было «надёргать» до 4,5 м тесьмы.

Образцы тесьмы. X–XV века

Такую узенькую тесьму использовали на «гашники» (см. главу «Штаны»), на «оборы» (см. главу «Лапти») или для обшивки понёв (см. главу «Понёва»), на петлицы для пуговиц. Подобный способ плетения отмечен этнографами не только у славян, но и у финнов, – по мнению учёных, это говорит о его широком распространении в древности. Действительно, при раскопках найдены фрагменты «дёрганых» шнурков и тесёмок. Тесёмки из толстых шерстяных нитей использовались, в частности, для изготовления браслетов.

Существовали и другие виды плетения, позволявшие получать более широкие полосы тесьмы (на поясок или головную повязку), и притом трудясь в одиночку; однако они требовали большого внимания, иначе легко было запутаться в многочисленных нитях и испортить узор.

Интересный и, по-видимому, очень древний способ плетения, называемый специалистами «полутканьём», дожил в Рязанской области до 30-х годов ХХ века. В главе «Крапива» было рассказано, что в этих местах девочки сами пряли нитки для шитья кукольных платьиц. Так вот, играя, они учились не только прясть, но и ткать, хотя бы и весьма примитивным способом – цепляя нити основы на пальцы собственных босых ног. Другие концы нитей привязывались к пояску. Подобный способ «полутканья» так и называется – «на ноге». «Полутканьё» же – потому, что здесь уже есть разделение утка и основы, но нет другого признака – ткацкого зева: уток просто проводился между нитями основы, как при штопке. Уток, кстати, был шерстяным, красным или чёрным: получался клочок ткани, напоминавший материю «взрослых» понёв. Девочки и делали из него понёвы для кукол.

Тканье на дощечках. Три дощечки повернуты в отношении сотканного пояса на 90 градусов для того, чтобы лучше был виден зев и нити, расположенные веерообразно

Что же касается «настоящего» тканья, то одним из распространённых видов его было так называемое тканьё на дощечках. Использовались квадратные дощечки, деревянные или костяные, с четырьмя отверстиями – по одному в каждом углу. В отверстия пропускались нити основы; легко убедиться, что зев был равен длине стороны дощечки. Такие дощечки (вырезанные из кости) найдены археологами под Москвой при раскопках поселения ХI века, но эта дата – явно не самая ранняя: например, в Дании найдено такое же устройство, которым пользовались во II тысячелетии до нашей эры, да и в европейской части России ткацкие дощечки встречают вместе с вещами каменного века.

Пользоваться дощечками удобно и просто. Для того чтобы поменять местами верхние и нижние нити, достаточно повернуть дощечку на 90 градусов в ту или другую сторону; при этом сменяется четвёртая часть основы. Сколько угодно называйте такой способ ткачества примитивным – учёные всё равно считают его одним из гениальных изобретений человечества, и они правы, конечно. В самом деле, он даёт возможность получить довольно широкую полосу ткани. Нити утка и основы бывают самых разных цветов; дощечки поворачиваются в любую сторону и в каком угодно порядке, нити перекручиваются, – словом, создаются почти ничем не ограниченные по сложности узоры. На дощечках наши предки ткали тесьму, пояса, ленты для лямок или оторочки одежд. Эти изделия были не только очень красивы, но и исключительно прочны. В средние века техника тканья «на дощечках» была доведена поистине до совершенства. Например, в христианских монастырях изготавливали декоративные ленты из шёлка с вытканными на них словами молитв. Ими перевязывали драгоценные рукописи.

При способе тканья «на бёрдечке», тоже предназначенном для изготовления не слишком широких лент и полос, использовалось подобие ручного ткацкого станочка. Бёрдечко, бёрдо – нечто вроде гребня, закрытого с обеих сторон. Каждая трость (зубец гребешка) имеет поперечное отверстие: половина нитей основы проходит в эти отверстия, половина – между тростями. Качая бёрдечко вверх-вниз, меняют ткацкий зев и пропускают уток.

Наконец, нельзя не упомянуть ещё об одном, с позволения сказать, ткацком приспособлении: это – «живой стан». Исследователи пишут, что так ткали ленты и пояса, вероятно, ещё в эпоху матриархата, ибо этот способ требует участия не менее десятка женщин и большой дисциплины. Десять женщин, как и при «дёргании», надевали на пальцы петли основы и по команде меняли зев, а одиннадцатая протаскивала уток.

Термины ткацкого дела, и, в частности, названия деталей ткацких станков, звучат одинаково на разных славянских языках (например, на русском, чешском, польском, болгарском и сербском): по мнению языковедов, это свидетельствует о том, что «неткахами» наши далёкие предки ни в коем случае не были и, не довольствуясь привозными, сами выделывали прекрасные ткани. Археологи откопали тому и «вещественные доказательства». Так, при раскопках древних селений (в том числе и в наиболее ранних – VIII века – слоях города Ладоги) найдены довольно увесистые глиняные и каменные гирьки с отверстиями, внутри которых явно просматриваются потёртости от нитей. Учёные пришли к выводу, что это грузы, придававшие натяжение нитям основы на так называемых вертикальных ткацких станах.

Вертикальный ткацкий стан. Рисунок с миниатюры манускрипта из Монте-Касино. XI век

Подобный стан представляет собой П-образную раму (кросна) – два вертикальных бруса (или толстые жерди с развилками на верхних концах), соединённые наверху перекладиной, способной вращаться. К этой перекладине прикрепляются нити основы, а в дальнейшем на неё наматывают готовую ткань – поэтому в современной терминологии её называют «товарным валом». Раньше употреблялось более емкое и красивое древнее славянское слово «навой». В нижней части вертикальных брусьев расположен «нитеразделительный пруток»: нити основы, через одну, проводятся над ним или под ним. Свободные концы их подматываются, скрепляются в пухлые связки, и к связкам подвешиваются те самые гирьки, чтобы основа оставалась туго натянутой и ткань получалась плотной. Кросна ставились наклонно, так что часть основы, оказавшаяся за нитеразделительным прутком, отвисала, образуя естественный зев. Каждая из этих задних нитей подвязывалась петелькой к ещё одной поперечной палочке: такая деталь в современной терминологии – «ремизка», по-древнерусски – «нит». Когда нит лежит на раме, ткачиха пропускает уток в естественный зев. Когда нит оттягивают на себя и вставляют в специальную вилку, передние и задние нити основы меняются местами – возникает искусственный зев, и уток пропускается снова. Если ткань льняная, это простейшее переплетение называется «полотняным», если же ткётся шерстяная материя, переплетение называют «суконным». Однако нитов бывает несколько, комбинации нитей основы подбираются разные. Древние ткачи прекрасно знали и умели делать более сложные переплетения, например «саржевые» и «атласные».

Вертикальный ткацкий стан. 1. Вид спереди. 2. Вид сбоку: слева – естественный зев, справа – искусственный зев: а – товарный вал, б – готовая ткань, в – уток, г – вилка для ремизки, д – пруток галева (ремизка), е – основной нитеразделительный пруток, ж – ткацкие гири, з – задняя часть, и – передняя часть основы

Станки, подобные описанному выше, бытовали в древности по всей Европе, в том числе и у скандинавов. Без изображения такого станка не обходится, кажется, ни одна иллюстрация, посвящённая домашнему быту эпохи викингов; реконструкции, выполненные на основе подлинных археологических находок, представлены в исторических музеях стран Скандинавии. Но не только в музеях. В некоторых местах, например в Дании, учёными-экспериментаторами выстроены целые «посёлки викингов», где исследователи живут вместе с семьями, пытаясь на собственном опыте познать быт далёкой эпохи и обращаясь к современным средствам лишь в случаях жизненной необходимости. Одеваются они исключительно в одежды из тканей, изготовленных на подобных станках. Отрезы таких тканей охотно покупают туристы: сделанные вручную из натуральных волокон, отбеленные и окрашенные без применения ядовитых химических веществ, «древние» ткани куда приятнее телу, да зачастую и прочней современных…

К чести нынешних славян, надо отметить, что быт своих далёких предков изучают таким образом не только скандинавские экспериментаторы, но и, например, чешские и словацкие.

В других разновидностях вертикального стана кросна ставились не наклонно, а прямо, а вместо нита использовались бёрдечки вроде тех, с помощью которых ткали тесьму. Бёрдечки подвешивали к верхней перекладине на четырёх бечевах и перемещали вперёд-назад, меняя зев. И во всех случаях проведенный уток «прибивали» к уже сотканной ткани специальной деревянной лопаткой или гребнем.

Скандинавский вертикальный станок

Следующим важным шагом технического прогресса явился горизонтальный ткацкий стан. Его немаловажное преимущество состоит в том, что ткачиха работает сидя, перемещая ниты-ремизки ногами, стоящими на подножках. По мнению учёных, такие станы появились у наших предков в IХ веке. Об этом свидетельствуют образцы тканей, изготовить которые, согласно оценке специалистов, можно было только на горизонтальном стане, а также находки деревянных деталей стана в соответствующих слоях. Исследования этих находок показали, что славянские мастера умело подбирали для каждой детали наиболее подходящую породу. Так, те, что испытывали значительную силовую нагрузку, делались из дуба, ясеня, клёна, сосны и берёзы: древесина этих пород прочна и к тому же хорошо полируется, что уменьшает трение и износ при работе. Части, не испытывавшие особых усилий, но зато подверженные трению (например, постоянно движущиеся блоки, на которых к потолку подвешивались лёгкие ниты), вырезали из более мягкой, но тоже хорошо полируемой древесины – например, из ольхи. Вообще говоря, даже в начале ХХ века домашний ткацкий стан в русской деревне не содержал ни одной детали, сделанной из металла…

1. Горизонтальный ткацкий станок из Новгорода. По реконструкции В. А. Колчина. 2. Челноки. Новгород. XIII–XIV века. 3. Подножки. Новгород. XIII–XIV века

Горизонтальный стан вряд ли был изобретением славян; во всяком случае, идея легко могла проникнуть извне, поскольку подобные устройства, притом весьма совершенные, использовались ещё в Древнем Египте. Другое дело, в Египте с появлением горизонтального стана ткачество скоро превратилось из домашнего промысла в настоящее ремесло: египетские ткани в большом количестве вывозились в Грецию и Рим. У славян же выделение ткацкого ремесла в профессию произошло сравнительно поздно. «Опонник», то есть профессиональный ткач, изготовитель тканей – «опон», впервые упоминается в летописи под 1216 годом…

Славянский горизонтальный ткацкий стан

Узорное тканьё

Древнерусские горизонтальные ткацкие станы имели разное количество нитов, а следовательно, и управляющих ими подножек. При раскопках древнего Гродно в слое ХII века найдены обрывки шерстяной ткани, вытканной на стане с четырьмя подножками. Такие станы можно было заправлять на очень сложный узор.

Наши предки хорошо знали особую технику тканья, получившую на Западе наименование «гобеленной»; у нас её называли «закладной». При этом для утка берут нити разных цветов и пропускают их не во всю ширину ткани, а лишь в определённых местах – там, где должен быть расположен узор. В точке, где уток поворачивает назад, в ткани остаётся едва заметная щёлка. Такой приём был известен с древнейших времён в Египте, Индии и Китае, им пользовались в Средней Азии, на Кавказе, его знали финны Поволжья, болгары и другие народы; словом, и тут древние славяне вовсе не были «варварами», какими их изображают подчас.

Ещё один способ получения узорной материи называется «браньем» (от глаголов «брать», «выбирать»). Изготовленная таким образом ткань или изделия из неё назывались «браными». Эта техника позволяла украшать ткань своеобразным рельефным узором того же цвета, что основной фон, или другого (особенно любили наши предки белое с красным). Браная ткань отчасти похожа на вышитую, и действительно, бранье можно имитировать обыкновенной иглой.

Браную полосу иногда ткали отдельно и затем пришивали, скажем, к подолу рубахи, на грудь или на рукава. Однако гораздо более престижной считалась одежда, браная ткань для которой была выткана по мерке и узорные полосы не пришивались, а создавались на своих местах прямо на ткацком станке.

Ткань. XI–XII века

«Брали» следующим образом. Согласно заранее намеченному рисунку выбирали несколько групп нитей и каждую подвязывали петельками, чтобы легче было вовремя поднять. Такие группы составлялись для нескольких рядов, порою больше десятка – во всю глубину будущего узора. По заключению специалистов, чтобы разметить восьмирядный узор на ткани в двести пятьдесят нитей, требовалось около шести часов кропотливой работы. В дальнейшем, в процессе тканья, после прохождения утка, образовывавшего само полотно, не меняя зева основы, нити, выбранные для данного ряда, поднимали за петельки и подкладывали прутики или дощечки (из-за этого браная техника называлась также тканьем на прутиках или на досках), образуя дополнительный зев, и уток пропускался ещё раз. Если это был тот же самый уток, получался просто рельефный узор. Если второй уток шёл цветной нитью, узор становился цветным.

Понятно, что владение закладной или браной техникой было признаком мастерства; мастерство приходило к ткачихе с опытом и возрастом, но девочка-подросток, не умеющая толком «поставить кросна», пользовалась репутацией последней неумехи и белоручки.

Образцы браных тканей были найдены археологами на реке Угре в курганах ХII века – и это наверняка не самая ранняя дата. Техника бранья пользовалась большой популярностью у всех восточных славян, а также у их родичей и соседей – литовцев. Ещё в 30-е годы ХХ века домашние мастерицы Рязани делали браные полосы на продажу, а учёные-этнографы приезжали в деревни, где прямо в избе можно было купить для музея ткацкий стан, заправленный на узорное полотно…

Грустный процесс угасания древнейшей традиции хорошо прослеживается по словарям русского языка. Словарь В. И. Даля (1880) приводит слова «брань», «бранина», «браная ткань» в значении «узорочная, которая точе ’ тся (ткётся) не просто через нитку, а где основа перебирается по узору…» – и лишь в самом конце длинной статьи упомянуто, что «браным» иногда называется также «канвейное» шитьё – по канве. Словарь С. И. Ожегова (1949) в статье, посвящённой глаголу «брать», не приводит ничего относящегося к ткачеству; слово «браный» снабжено пометкой «стар.» и трактуется как «вытканный с узорами». А Словарь современного русского литературного языка, изданный в 1991 году, истолковывает «брань» как: 1) старинную узорчатую ткань; 2) старинную вышивку по канве. Вот и всё.

Узорное тканье (лицевая и оборотная стороны). Из раскопок кургана в Смоленской области

Наиболее ранний из трёх словарей приводит чуть ли не технологические подробности бранья; более поздний упоминает, что узоры на материи появлялись в процессе тканья; для самого современного материя стала просто «узорчатой» – то ли выткан этот узор, то ли нарисован, то ли набит, то ли вышит?..

Когда же у нас в России перейдут от громких патриотических слов к конкретным делам? И воссоздадут экспериментальную деревню, скажем, IХ века, времён летописного «начала Руси», где интересующиеся смогут увидеть древние кросна в работе, а не на музейной витрине, смогут приобрести на память кусочек ткани или тесьмы, сотканной по доподлинным археологическим образцам, а то и сами захотят научиться прясть и ткать на старинный лад?

Беление и крашение

Постановщики исторических фильмов о жизни древних славян нередко наряжают своих персонажей сплошь в одежды из сурового (то есть сохраняющего естественный цвет растительных волокон) полотна, полагая, видимо, что создают таким образом «колорит эпохи». Если бы, однако, кинематографисты проконсультировались у авторитетных учёных, те объяснили бы, что суровые холсты редко употреблялись нашими предками на одежду: прежде их по крайней мере белили.

Отбелке часто повергались ещё нити до заправки их в ткацкий станок, а уж готовые холсты – обязательно. Вот как мог выглядеть этот процесс в Древней Руси согласно этнографическим данным.

Для начала готовый холст или нити складывали в обширный котёл или горшок, заливали горячим щёлоком (раствором древесной золы в воде) и оставляли в тёплом месте на целую ночь. Древесная зола использовалась любая, кроме черёмуховой; шла в дело и зола от соломы, например от гречишной (гречиха была исключительно популярной культурой). Потом отстиранный от золы холст влажным раскатывали по траве на солнечном месте и смачивали водой в течение дня, чтобы лучше «выгорал». Иногда расстилали холсты и по сугробам в ясный морозный день. Считалось также, что хорошо отбеливает ткани роса; для этого холсты нередко оставляли расстеленными на всю летнюю ночь, и это служило поводом для ночных бдений и развлечения молодёжи – парни и девушки вместе ходили «зорить» холсты.

Третий этап отбеливания включал опять-таки стирку, а затем битьё специальными деревянными вальками: на некоторых сохранившихся экземплярах вырезан орнамент – древние языческие символы солнца и грома. В местах, где не использовались вальки, холсты мяли ногами.

«Зорили» и отбивали холсты порою по нескольку раз, добиваясь белого цвета. И наконец холст «золили»: мокрым складывали в бочку, щедро пересыпая золой, заливали горячей водой и кипятили, опуская в воду «разожжённые» (раскалённые) камни. О подобной технологии рассказано в памятниках ХVI века.

Ещё в начале ХХ века для отбелки холстов в домашних условиях русскими использовалась мука, сыворотка, отруби и даже… навоз. Археологам предстоит уточнить, какими именно средствами «домашней химии» пользовались тысячу лет назад наши далёкие предки. Но вот мнение специалистов: орудия и приёмы, употреблявшиеся древними славянами, очень близки, а порой совершенно аналогичны орудиям и приёмам, применявшимся в крестьянском хозяйстве вплоть до ХIХ-ХХ веков. Причём яркие примеры такого рода консерватизма даёт именно выделка тканей!

Вальки для белья: резной с рельефным изображением льва и расписной с изображением цветов в вазе. XIX век

В полной мере относится это и к методам окрашивания материй. Найденные в курганах клочки древних одежд за тысячу, а то и больше, лет в земле стали, как правило, тёмно-коричневыми или чёрными; чтобы установить их первоначальный цвет, потребовались очень сложные лабораторные методы. К работе привлекали даже криминалистов, вооружённых необходимыми приборами. В результате оказалось, что домотканые одежды наших пращуров вовсе не были однообразно бело-серыми, как их нам рисуют порой не вполне знающие люди. Древние мастерицы поистине располагали всей гаммой красок: учёные легко составили список из более чем полусотни растений, способных дать им эти краски, – не говоря уже о различных минеральных и животных красящих веществах и о том, например, что овечья и козья шерсть сама по себе бывает разного цвета… Немного удивляет мнение некоторых авторов, полагающих, что тысячу лет назад славянам были известны свойства «лишь части» этих растений. Думается, правы, скорее, те, кто указывает: древние люди знали свойства деревьев и трав существенно полнее и лучше, чем они описаны в современных ботанических определителях. И следует ли отмахиваться от мнения языковедов, утверждающих, что древнерусский язык был гораздо богаче цветовыми обозначениями, нежели современный? Взять хотя бы оттенки красного цвета. Слово «багряный» сегодня ещё понимают, когда же произнесёшь «чермный», обязательно переспросят: «чёрный?..», а «червлёный» сочтут то ли «золотым», то ли «червивым»…

Рисунок набойки из северянских курганов. XI–XII века

Вот какие растения использовались нашими предками для получения красного цвета: лебеда, сабельник, гречишник, корень лапчатки, зверобой, дерябка, сычужник… «Чермный» же и «червлёный» оттенки обязаны своими названиями «червецу» – насекомому, живущему на корнях и листьях некоторых трав. Красную краску давала и обожжённая охра, а также мягкий глинистый железняк, встречавшийся и в Новгородской земле, и на юге Руси.

В жёлтый цвет красили ткани с помощью купальницы, сурепицы, бессмертника, купавки, дрока (одна из его разновидностей так и называется – «дрок красильный»), серпухи, ястребинки, василька, манжетки, щавеля, череды, ириса, золотарника, лядвицы, прыгуна, коры дикой яблони, листьев берёзы, вереска, орешника, шелухи лука…

Оранжевый цвет давал чистотел, зелёный – плаун, крапива, трилистник, пижма, шишки осины, цветы и лист дикой яблони…

Синюю краску получали из коры дуба и ясеня, цветов василька и колокольчика, из вайды, птичьей гречихи, ягод черники…

Резные деревянные набойные доски. XVIII–XIX века

Малиновый и фиолетовый цвет давали ягоды ежевики, коричневый – кора ивы, ольхи и крушины, чёрный – таволга, толокнянка, подбел…

А ведь эти краски можно комбинировать, добиваясь самых разных оттенков, можно ослаблять или усиливать интенсивность цвета, например от тёмно-синего до голубого!

Славяне хорошо знали, какие растения лучше окрашивают лён, какие – шерсть. Растворы красок готовили на хлебном квасе, на щёлоке, на «дубовом уваре», добавляли ржавое железо, которое укрепляло и усиливало краску. Красили как готовую ткань, так и нитки перед тканьём для получения пёстрых тканей, например полосатых и клетчатых, для узорного тканья. Набойка рисунка с помощью пропитанной краской деревянной доски была известна по крайней мере с середины I тысячелетия нашей эры: такие ткани найдены археологами. Сперва их сочли привозными, но затем выкопали из земли и набойную доску. Учёные полагают, однако, что набойная техника применялась в основном в городах. В деревне она распространения не получила.

Разновидности и названия тканей

В главе «Лён» было уже рассказано, что слово «полотно», значение которого в современной речи приближается к «ткани вообще» (к примеру, «трикотажное полотно»), означало в древности только льняную материю и только вполне определённого переплетения – через каждую нитку; подобное переплетение так и называется – «полотняным». Таким образом, уже лингвистические данные свидетельствуют о широчайшей популярности льняных тканей, а значит, и о разнообразии их выделки. К сожалению, ткани из растительных волокон очень плохо сохраняются в земле. Среди образцов, добытых археологами, шерстяных существенно больше. Попадаются даже клочки полушерстяных – лён с шерстью и в утке, и в основе – материй, в которых льняная часть выгнила почти без остатка, отчего оставшаяся шерстяная часть выглядит ажурной, наподобие кисеи. Ещё большего сожаления достойно то, что исследование древнеславянских тканей, по отзывам самих же учёных, пока ждёт своих первопроходцев. Так что археологи нередко называют любую найденную растительную ткань «льняной», забывая о широком распространении конопли и вовсе упуская из виду другие источники растительных волокон, например крапиву. Берестяные грамоты и иные документы минувших веков сохранили для нас названия многих разновидностей тканей, в том числе и льняных, однако скудость и недостаточная изученность археологических образцов на сегодняшний день не позволяют снабдить каждый из них ярлычком с подлинным древнерусским названием.

По свидетельству языковедов, большинство названий тканей из растительного волокна в языке древних славян – свои, исконные, не заимствованные. Так, наиболее толстая и грубая льняная (или посконная) материя именовалась «вотолой»: закономерно, что слово потом перешло на изделие из этой ткани – разновидность плаща (см. главу «Плащ»). Другой вид толстой, очень прочной и плотной ткани носил название «толстина»: учёные пишут, что это была дешёвая, скорее всего, конопляная материя, которая шла, в частности, на паруса. «Узчиной», «усциной» называли обычное, «среднее» полотно, из которого делали мужские и женские рубахи, скатерти, полотенца; слово «усцинка» было одним из синонимов «полотна». Более тонкие, тщательно отбеленные, нарядные холсты носили названия «бель», «тончица», «частина». Вероятно, образец именно такой ткани был найден в Московской области в погребении ХI века: это тонкое и плотное, с ровным переплетением, хорошо отбеленное полотно. Волокно нитей, спряденных, как видно, истинной «тонкопряхой», за девять веков не утратило пушистости и блеска…

Конопляные ткани также использовались для изготовления одежды: рубах и штанов. Названия таких тканей – «посконные», «замашные», «замашковые» – появляются, согласно словарям, в письменных источниках начиная с ХVI века. Однако археологические находки (например, семена культурной конопли) свидетельствуют, что конопляные ткани существовали на целые тысячелетия раньше, а значит, были и соответствующие термины. Те же, что в ХVI веке, или другие?

Наименования шерстяных тканей лингвисты относят к древнейшим, «праславянским» пластам нашего языка. Такова хотя бы знаменитая «власяница» – грубая шерстяная ткань, буквально «материя, вытканная из волосков». Впоследствии, в христианскую эпоху, это слово перешло на очень жёсткую и колючую монашескую одежду, которую ткали иногда даже из конского волоса и надевали специально ради «умерщвления плоти». Следует упомянуть и о ткани из… человеческих волос, найденных чехословацкими исследователями. Если вспомнить всё известное нам о магических свойствах человеческих волос, можно предположить, что подобные ткани использовались в ритуальных целях.

Слово «сермяга» в современной речи часто употребляется для обозначения «грубой ткани вообще». Так и видится за ним нечто неказистое, «серенькое». Видимо, на этом основании некоторые авторы считают сермягу тканью из растительного волокна. Тем не менее, по мнению большинства учёных, «сермягой» древние славяне называли толстую шерстяную ткань переплетения «через нитку» (в применении с шерстяной ткани его называют «суконным»). Происхождение слова «сермяга» ставит в тупик маститых языковедов. Является ли оно древним заимствованием, и если да, то откуда – трудный вопрос. Исследователи склоняются к мнению о его «праславянском» характере.

Другие названия шерстяных тканей, известные из летописей и берестяных грамот домонгольских времён, – «водмол», «опона», «орниць», «ярига», «сукно». Слово «сукно» встречается в памятниках письменности начиная с ХII века (вещи, сделанные из него, назывались «сукняными»), но учёные пишут, что и термин, и способ изготовления такой ткани – много древнее. Известно несколько способов «валяния» сукна. Вот, например, один из наиболее архаических: шерстяную ткань типа сермяги раскладывали на широкой доске и поливали понемногу, но непрерывно горячей водой. Двое крепких мужчин устраивались друг против друга возле этой доски и ногами двигали по ней ткань – то к себе, то от себя. Поверхностные волоски при этом образовывали плотный слой наподобие тонкого войлока. Так что сукно у древних славян наверняка было не только привозное, но и своё.

С ХII века, по мнению учёных, его начали валять с помощью привода от водяных мельниц, уже известных нашим предкам в те времена.

Кажется, слово «грубый» излишне часто встречается в этой главе. Археологические находки свидетельствуют, что древние славяне прекрасно умели сортировать шерсть, смотря по тому, какого качества пряжу, а в дальнейшем и ткань – от грубой до тончайшей – собирались изготовить. Сортировка велась уже в момент стрижки: наши предки знали, что лучшая пряжа получается из руна с боков и задней части тела животного, покрытых наиболее мягким и нежным подшёрстком. При раскопках обнаружены образцы тканей из отлично вычесанной (археологи назвали её «высокосортной») овечьей «волны»: использовались лишь пушковые волоски, жёсткие остевые были удалены. Из козьего пуха, столь же тщательно обработанного и спряденного, делалась тонкая и очень тёплая ткань «цатра», хорошо подходившая для зимних тёплых рубах.

В главе «Понёва» рассказано, что, по мнению многих специалистов, первоначально так назывались клетчатые шерстяные или полушерстяные ткани и только потом термин перешёл на разновидность «набедренной» женской одежды. В древних могилах найдены остатки древних понёв, вытканных в технике бранья. В позднейшие времена, когда началось размывание традиционной культуры, браные полосы стали изготавливать отдельно (и даже покупать на стороне) и пришивать снизу к подолу; в древности подобное «святотатство» было недопустимо. В полушерстяных понёвных тканях растительные и шерстяные нити чередуются как в утке, так и в основе. После нескольких веков в земле они становятся «ажурными», как было упомянуто в начале настоящей главы. Это одна из немногих материй, которую уверенно снабжают ярлычком: «понёвная ткань»…

Шёлковые ткани у древних славян были исключительно привозными, в основном византийскими. Стоили они дорого, и поэтому шёлковые одежды носили главным образом богатые люди. Простой народ использовал наиболее дешёвые (однотонные) сорта шёлка разве что для редко надевавшихся праздничных нарядов да ещё для украшения деталей одежды – например, «очелий» женских головных уборов. Соответственно и названия шёлковых тканей, бытовавшие у славян, – «брячина» («брачина»), «годовабль», «коприна», «обирь», «оксамит» (некоторые учёные утверждают, что это – шёлк, другие – что это род бархата), «оловир» и так далее – в нашем языке «не родные». Скажем, «оксамит» – не что иное, как искажённое греческое «гексамит» – «шестинитчатый». Само же слово «шёлк», как полагают языковеды, попало в древнерусский из германских языков. Его предшественниками могли быть древнескандинавское «силки», древнеанглийское «сьолук» и так далее; германцы же, в свою очередь, заимствовали его у римлян: «шёлк» по-латыни «серикус», то есть «китайская ткань», от «Серес» – «Китай».

Знали на Руси и хлопчатобумажные ткани. Документы ХIII века сохранили слово «бумажник», означавшее не современный «карманный портфельчик» (Словарь С. И. Ожегова) для денег и документов, а мешок из соответствующей ткани. В берестяной грамоте ХIV века учёным попалось слово «зендень», «зендянца», также обозначавшее хлопчатобумажную ткань: «Купи мне зендянцю добру…» – наказывает некая Марина своему сыну Григорию…

Существовали и названия тканей по цвету. «Пестрядью», «пестриной» назывались материи, сочетавшие разноцветные нити в утке и основе. Такие слова, как «бель», «багрец», «зелень», «синота» («синета»), «червленица» («червлень», «червь»), до сих пор можно в общем понять и без словарей. Всё это разновидности «крашенины», крашеных тканей. Но были и иные слова для обозначения цвета, нередко очень образные и красивые. Например, «смурый» (тёмно-серый), «померклый» (тёмный, чёрный) «срений» (бело-серый), «зекрый» (зелёно-голубой, бирюзовый), «пелесый» (тёмный, бурый), «плавый» (желтоватый), «половый» (беловатый, изжелта-белый; отсюда этническое название «половцы» – несмотря на расхожее заблуждение, это был светловолосый народ!), «редрый» (рыжий, красноватый), «смаглый» (тёмный, от «смага» – жар, пламя)… Наверняка многие из них употреблялись нашими предками, когда речь шла о разноцветных материях, вытканных дома или увиденных на торгу.

Литература

Арциховский А. В. Одежда // История культуры древней Руси. М.; Л., 1948. Т. 1.

Бахилина Н. Б. История цветообозначений в русском языке. М., 1975.

Вихров В. Е. Использование древесины в древнем Новгороде // Труды Института леса АН СССР. М., 1957. Т. 37.

Гончаров В. К. Райковецкое городище. Киев, 1950.

Клейн В. К. Путеводитель по выставке тканей VII-ХIХ веков собрания Исторического музея. М., 1926.

Лебедева Н. И. Прядение и ткачество восточных славян в XIX – начале XX в. // Восточнославянский этнографический сборник. М., 1956. Т. 31. (Труды Института этнографии им. Н. Н. Миклухо-Маклая. Новая серия).

Левашева В. П. Добывание и использование вспомогательных производственных материалов // Очерки по истории русской деревни Х-ХIII веков. М., 1959. (Труды Государственного Исторического музея. Вып. 33).

Левашева В. П. Изделия из дерева, луба и берёсты // Там же.

Левинсон-Нечаева М. Н. Ткачество // Там же.

Лукина Г. Н. Предметно-бытовая лексика древнерусского языка. М., 1990.

Малинов Р., Малина Я. Прыжок в прошлое: Эксперимент раскрывает тайны древних эпох. М., 1988.

Рыбаков Б. А. Ремесло // История культуры древней Руси. М.; Л., 1948. Т. 1.

Рыбаков Б. А. Ремесло древней Руси. М., 1948.

Седов В. В. Одежда восточных славян VI–IХ вв. н. э. // Древняя одежда народов Восточной Европы. М., 1986.

Штакельберг Ю. И. Глиняные диски из Старой Ладоги // Археологический сборник Государственного Эрмитажа. Л., 1962. Вып. 4.

Ткачество -- это один из наиболее прославленных и старейших промыслов на Руси. Этим ремеслом занимались практически все женщины. Благодаря ткачеству крестьянки могли обеспечить одеждой свою семью.

Ткачество, как и все рукодельные работы, считалось очень трудоёмким. Оно требовало много внимания и времени. На Руси даже существовало поверье, что ткачеством приказал женщинам заниматься сам Господь в качестве покаяния за первородный грех.

Обработка волокна

Сырьё для ткачества получали на Руси главным образом из льна и конопли. Прежде, чем получали ткань, эти растения проходили сложный процесс обработки, начиная с посева и уборки, и заканчивая длительным процессом получения из растения волокна.

Посев льна был тесно связан с земледельческим календарём и его обычно начинали в день Олёны Льняницы. Некоторые регионы России из-за климатических условий сеяли в другое время. Лён на волокно сеяли крест-накрест, так, чтобы он получал больше воздуха и света.

В зависимости от того, какое волокно хотели получить, растение убирали с полей в разные периоды его созревания. Чтобы иметь самое хорошее сырьё, крестьяне трудились над уборкой льна в то время, когда он только начинал желтеть. Если стебель растения был жёлтым наполовину, такой лён годился исключительно для получения грубого волокна. В третий период созревания он приобретал бурый цвет и из него можно было сделать жёсткое волокно.

Уборку льна женщины совершали вручную таким образом, чтобы не порвать волокно стеблей. Этот процесс называется „теребление”. Суть „теребления” заключается в том, что надо сжать кистью руки горсть стеблей и вытянуть их вертикально из почвы, обращая при этом внимание на то, чтобы вместе со стеблями льна не выдернуть сорняки. Женщины дёргали растение после дождя, когда земля была более мягкая, но не влажная. Во время дождя уборка льна была запрещена потому, что такое сырьё давало скоропортящееся волокно тёмного цвета.

После того, как лён собрали, наступал длительный процесс его обработки, начинающийся с вымачивания. Растения расстилали равномерно, чтобы ветер не мог спутывать стебли. Временные сроки вымачивания зависели от погоды и длились четыре или шесть недель.

Вымачивали лён на лугах, а также в специальных прудах, сделанных на глинистой почве. Наиболее подходящей для этого была глина белого или голубого цвета. В такой мягкой воде возможно было получить светлое волокно. В отличие от росения на лугу, вымачивание в пруду продолжалось только 10-14 дней. На длительность этого процесса большое влияние оказывала температура воды. Чем теплее она была, тем меньше требовалось времени на вымачивание. Готовность растения к дальнейшей обработке проверяли, вытягивая из мочила несколько стеблей. Когда волокно легко отделялось от стебля, лён сушили. Сушили лён, как правило, в последние дни августа и в начале сентября. Благодаря ветру и солнцу растение отбеливалось. Иногда необходимо было досушивать растение у печи. Хорошо высушенный лён называли „треста”.

После того, как растение высохло, его мяли, то есть освобождали волокна от древесной части стебля. Мяли лён женщины поздней осенью. После чего приступали к его трепанию. Суть трепания заключалась в отделении от волокна растения кострики и отрепьев. Во избежание излишней влаги, старались это сделать очень быстро.

Последним этапом обработки льна было его чесание. Во время этого процесса обособлялось короткое волокно от длинного. Чесанием льна занимались только опытные женщины. Из сырья, которое осталось на гребне или щети во время первого чесания, делали „рядину” -- грубый холст, а из второго -- нить для утка. Наконец получали самое чистое волокно -- кудель. После длинного процесса обработки льна женщины могли приступить к прядению.

Прядильно-ткацкие работы начинались осенью и заканчивались весной. Рукодельные работы делились на 2 периода. Первый начинался с Филипова дня и продолжался до святок, а второй -- со дня Авдотьи Плющихи. Во время первого периода женщины занимались прядением, а позже -- ткачеством.

Крестьянки пряли ежедневно, за исключением праздников, понедельников, пятниц и суббот. На Руси верили, что нарушение запрета прясть в эти дни может повлечь за собой разные несчастья, например, болезни животных или людей. Крестьянки особенно строго соблюдали запрет прясть в пятницу -- в день Параскеевые Пятницы. Верили, что работа в этот день могла запорошить глаза.

Девушки пряли на посиделках, стараясь выполнить объем работы, назначенный матерью. Прядение принадлежало к монотонным работам, и крестьянки всегда умели разнообразить это дело играми, пением песен и разными рассказами. В посиделках иногда участвовали мальчики. Их задачей было развлекать женщин. В то время прядильщицы старались демонстрировать свои умения. От уровня профессионализма во многом зависел успех в замужестве.

Возникло еще в каменном веке. Судя по результатам археологических исследований, изначально ткацкие изделия представляли собой плетеные предметы, выполненные из травы, полосок кожи животных и их жил. Первое приспособление для производства примитивных видов ткани появилось около пяти тысяч лет до нашей эры. Тогда его появление стало настоящим эволюционным скачком в производстве одежды и предметов быта. А что такое ткачество сегодня? Насколько изменился технологический процесс и качество изготавливаемой продукции?

Из истории развития ремесла

Считается, что первый станок для ткачества появился на территории Азии. Именно там археологи обнаружили его примитивную модель. В качестве основного сырья мастера того времени использовали шерсть различных животных, волокна растений и натуральный шелк. Кстати сказать, секрет изготовления шелковой ткани долгое время оставался на территории Китая. Несмотря на то что с появлением Шелкового пути материал широко распространился по свету, многие века эта страна сохраняла монополию в производстве шелка - секрет его изготовления строго охранялся.

Тем не менее ткацкие станки стали повсеместно появляться на территории Азии, Европы и Японии. К тому времени люди уже научились использовать в качестве красителей для ткани сок различных растений. Одновременно с этим мастера ткачества быстро освоили технику украшения ткани различными узорами, сплетенными из разноцветных нитей. Так превратилось в искусство и стало неотъемлемой частью быта разных народов.

Доподлинно известно, что знаниями ткацкого дела хорошо владели древние инки. Работы восточных и персидских мастериц испокон веков славились на весь мир, а ткачество в Древней Руси являлось важнейшим элементом ремесленных производств.

Издавна технология ручного ткачества заключалась в определенном переплетении нитей. Рама примитивного ткацкого устройства заправлялась нитями особым образом - вдоль станка. Эти нити называются основой. Нити основы нужно было натянуть достаточно сильно, при этом они должны оставаться параллельными друг другу. Другие нити, поперечные основным, которые мы до сих пор называем уточными, должны переплетаться с нитями основы, образуя тканое полотно.

Чтобы нити основы оставались ровно натянутыми, их наматывали на специальный валик, так называемый навой. По мере появления готовой ткани ее наматывали на другой валик, расположенный с противоположной от навоя стороны.

Первый ткацкий станок

Примитивные модели первых механизмов, которые использовались для создания ткани, представляли собой простую вертикальную раму. На нее натягивались нити, а ткач, держа в руках больший челнок, пропускал его через основу. Такой процесс был достаточно длительным и сложным: нити приходилось перебирать руками, от этого они часто рвались, а сама ткань получалась слишком толстой. Тем не менее ручное ткачество заняло одно из первостепенных мест в быту древних людей, а подобные устройства использовались практически в каждом доме. Благодаря примитивным механизмам ткацких установок стали появляться новые предметы одежды, ковры и подстилки.

Инновационные технологии

К середине XI века появился ткацкий станок горизонтального типа. Подобные устройства с небольшими модификациями дошли до наших дней. Их использовали вплоть до XVII и даже сейчас можно встретить в некоторых домах.

Название «горизонтальный станок» произошло из-за способа натяжения нитей основы. Модифицированные механизмы ткацкого приспособления, в отличие от первых моделей станков, уже к этому времени приобрели улучшения в виде дополнительных деталей. К основному рабочему элементу (деревянной раме) прикреплялись валики, ножные педали, вертикальные гребенки и челнок. К этому времени люди научились производить более качественные и однородные нити из волокон растений и шерсти животных. Поэтому стали появляться более интересные виды ткачества, с использованием новых техник, цветов и методов плетения нитей.

Новые попытки механизации ткацких станков в текстильной промышленности были успешно воплощены лишь в конце XVIII века, когда английский изобретатель Э. Картрайтом изобрел механический ткацкий станок с более современными конструктивными особенностями. В наши дни конструкции станков кардинально изменились и теперь их используют в производственных масштабах.

Современное производство

Современные автоматические машины для изготовления тканей имеют более сложную конструкцию, они работают на электричестве и могут производить самые разнообразные материалы. Однако ручное ткачество - ремесло, которое до сих пор живо. Хотя сегодня оно встречается скорее как прикладное творчество, самотканые изделия часто выставляются на выставках и хорошо продаются в сувенирных лавках.

Народные традиции древних мастериц передаются из поколения в поколение, дополняясь новыми витками более современных техник и использованием усовершенствованных материалов.

Ткачество на Руси

Прядение и ткачество на Руси являлись обязательным женским занятием. Независимо от социального статуса, ткать, прясть, вязать и вышивать учили каждую девочку с раннего детства. Прозвище «не ткачиха» считалось самым обидным для девочки-подростка, ведь каждая должна была самостоятельно приготовить свое приданое - простыни, скатерти, покрывала, полотенца и другие элементы быта и домашнего декора.

Во время великих праздников и особенных событий, когда в доме появлялось много людей, каждую комнату наряжали лучшими ткаными работами: на окна вывешивались красивые занавески, стол покрывали лучшей скатертью, а стены украшались различные полотенца. Это говорило не только об умениях хозяйки, но и свидетельствовало о достатке семьи. Поэтому каждая женщина, а тем более незамужняя девушка, стремясь показать себя умелой мастерицей, старались выткать для таких случаев самые лучшие работы. Именно поэтому семейное мастерство бережно сохранялось, улучшалось и передавалось из поколения в поколение. Накопленные веками секреты русского ткачества дошли и до наших дней.

Безусловно, на Руси всегда было много талантливых мастеров и искусных мастериц. Поэтому, несмотря на сложность и трудоемкость примитивного процесса, техники ткачества постоянно улучшались.

Археологические исследования современных ученых свидетельствуют о том, что многие образцы одежды и домашнего обихода, датируемые X-XI веками, имеют высокие художественные достоинства и отличаются гармоничным колоритом с уравновешенными пропорциями и удачным масштабом орнамента. Это свидетельствует о высоком уровне ткацкого мастерства на Руси того времени.

Домашнее ткачество сегодня

На сегодняшний день узорное ткачество стало скорее экзотикой, чем повседневной домашней работой: домотканые ковры, занавески, скатерти, салфетки, простыни и одежные ткани давно заменили промышленные аналоги. Сегодня далеко не каждая хозяйка возьмётся за тканое рукоделие. Однако ремесло - это все еще живо, а в некоторых регионах активно возрождается и развивается. Центры традиционной культуры и многие индивидуальные мастера проводят специализированные мастер-классы и выставки лучших работ. Самотканые изделия успешно продаются в специализированных магазинах.

Безусловно, новые приспособления и современные материалы значительно облегчают труд ткачих, при этом изделия сохраняют яркую, многоцветную гамму и сложность узоров. Благодаря современным материалам мастерицы могут получить потрясающие эффекты переплетений нитей. Тем не менее ткачество - сложный и трудоемкий процесс, требующей особого внимания, выдержки и терпение. Зато готовые изделия, созданные искусными мастерицами, радуют глаз.

Виды ткачества

Вплоть до начала XX столетия тканое ремесло считалось одним из приоритетных домашних занятий в культурах большинства народов России и соседствующих государств. Все основные виды воспроизведения осуществлялись с помощью ручного деревянного станка. В качестве основного сырья для производства ткани дома, обычно использовались волокна льна или конопли, овечья или козья шерсть. Иногда ткань делалась из хлопковых или шелковых нитей - товара, импортируемого из азиатских стран. К этому времени русские мастерицы полностью овладели различными техниками переплетения нитей, а многие из них освоили сложные техники создания узоров.

Что такое узорное ткачество в понимании древних ткачих? Это изображение несложных геометрических линий и фигур. Однако чтобы воспроизвести подобный орнамент на ткани требовалось особое мастерство. Недаром узорное ткачество всегда считалось самым сложным и трудоемким способом украшения полотна. Несмотря на то что ткацкий станок присутствовал почти в каждом доме, далеко не каждая хозяйка могла создать изделие со сложным узором.

Полотняная и закладная техника

Самым простым видом ткацкого переплетения считалось полотняное. Его использовали на протяжении всей истории ткачества, создавая ткань для нательного белья и полотенец.

Техника закладного ткачества также является одной из самых древних. Этот метод переплетения предусматривает прокладку нитей не по всей ширине ткани, а лишь на некоторых ее участках. «Заклады» обычно представляли собой орнамент из простейших геометрических фигур. Они могли выполняться с помощью комбинирования разных нитей. Узоры создавались с помощью разноцветных льняных, шерстяных или хлопковых нитей. В результате сложного, трудоемкого процесса получалось гладкое, одинаковое с обеих сторон полотно.

Интересно то, что закладное ткачество использовали и на горизонтальных, и на вертикальных ручных станках. Тканый ковер из шерсти, выполненный в этой технике, обязательно присутствовал в каждом доме.

Браное ткачество

Эта техника на Руси была известна еще до татаро-монгольского нашествия. От закладного ткачества ее отличает рельефная фактура полотна. При выполнении этой техники использовался специальный пруток или дощечка - бральница. С ее помощью из основы выбирались некоторые нити, создавая дополнительный зев. В результате получался узор, наложенный поверх фона то с лицевой стороны, то с изнаночной. Поэтому рисунок, нанесенный на поверхность браных скатертей и полотен, с изнанки выглядят как негатив. Обычно основной фон вытканного узора располагался горизонтально и мог быть красным или синим. Однако в некоторых регионах часто встречались изделия одного цвета, где узор выделялся за счет контраста толщины нитей и игры светотени.

Выборная техника

Название этого метода говорит, что такое ткачество очень похоже на браное. Для его воспроизведения также необходима все та же специальная дощечка или пруток. Одна, в отличие от браной техники выполнения, при выборной технике уток никогда не прокидывался от кромки до кромки. Узор накладывался отдельными участками, отчего ткани делались многоцветными и рельефными. Тем не менее лицевая и изнаночная сторона, также, как и при браной технике выглядят как негатив друг друга.

Переборное ручное ткачество

Широкое распространение эта техника создания тканого полотна получила в украинском и белорусском творчестве. Внешний вид таких изделий очень напоминает изделия, выполненные по методу выборного ткачества, но технология изготовления ткани значительно отличается от него. Здесь не применяется никакая бральница, зато увеличивается количество ремизок в станке, в которые попадали нити основы. В народном творчестве и по сей день различают два способа «переборов». Для получения двухстороннего ткани мастерицы, как и прежде, используют один узорный уток, а чтобы получить многоцветный рисунок, приходится использовать уже два или более утков. В сравнении с бранным или выборным ручным ткачеством данная методика менее трудоемка. При этом стоит отметить, что использование переборов дает возможность создавать более яркие и разнообразные цветовые мотивы рисунка и свободу его расположения.

Ажурное ткачество

В конце XIX столетия особенно популярным становится ажурное ткачество. Этот метод создания удивительно красивого орнамента был распространен в районах Русского Севера. Ажурный узор с занимательным переплетением и перевивкой, выполнялся в виде сквозных просветов и чередующегося рисунка. Доподлинно известно, что такое ткачество в основном использовалось для создания занавесок и скатертей.

Ремизное ткачество

При изготовлении ткани с помощью горизонтального ткацкого станка одной из наиболее распространенных техник считается ремизная или много ремизная техника. В этом случае цветные нити можно чередовать в определенном порядке. С помощью такой техники создавались всевозможные узоры, имеющие простые геометрические линии, причем полученный орнамент мог быть очень разнообразен по цветовой гамме. Обычно данной техникой пользовались для украшения скатертей, полотенец и нижних женских юбок. Некоторые мастерицы изготавливали тканые ковры, используя элементы этой техники. Примеры тканей, изготовленных в этой технике, можно встретить на изображениях одежды святых и иконах XIV-XV столетий в работах новгородских и галицких иконописцев.

Пестроткань или пестрядь

Одним из простейших видов ремизной техники считается пестроткань или пестрядь. Она представляла собой клетчатые или полосатые рисунки. В качестве основных цветов использовались традиционные красные, синие и белые, иногда добавлялись желтые и зеленые оттенки. Пестротканые полотна использовались для изготовления рубах, сарафанов, передников и покрывал.

Клетчатина и пешечный узор в ткачестве

Узор, образованный мелким уточным настилом, наложенного поверх гладкого полотна. Это довольно сложный более трудоемкий вид ремизной техники. Обычно рисунок разноцветной клетчатины имел четкую геометрическую форму. Тем не менее вытканные изображения могли быть весьма разнообразными. Такой вывод можно сделать исходя из сохранившихся названий: «решеточки», «круги», «огурцы», «пряники» или «денежки».

Вытканный орнамент, выполненный в виде так называемых шашечек, носит название «пешечный узор». Выпуклые узоры выделялись необычным эффектом за счет игры светотени.

Комбинирование техник ткачества

Интересен тот факт, что искусные мастерицы могли объединять сразу несколько техник ткачества. Что такое возможно сделать на примитивных устройствах вряд ли поверят наши современники, увидев воочию подобное профессионально изготовленное самотканое полотно. Однако это возможно и многие современные рукодельницы повторяют мастерство древних ткачих сегодня.

В эпоху, когда буквально все предметы каждодневной необходимости изготовлялись своими руками, первейшей обязанностью женщины, помимо приготовления пищи, было обшивать всех членов семьи. Прядение нитей, изготовление тканей и их окраска – всё это делалось самостоятельно, в домашних условиях.

В крестьянской семье жизнь крестьянки связана с прядением и ткачеством с самого рождения. Пуповину девочке перерезали на веретене или прялке и через веретено или прялку подавали девочку крестной матери. Девочке в колыбель клали детскую прялку для того, чтобы она легко приобщалась к прядению. С 5-6 лет девочку начинали учить прясть, помогать выращивать и обрабатывать лен. Ко времени замужества каждая девушка уже умела прясть, ткать, шить и украшать вышивкой одежду. Вплоть до начала ХХ века самую первую спряденную нить сматывали в клубок и торжественно сжигали, а пепел девочка должна была выпить с водой (в ряде местностей вдыхался дым горящей нити), чтобы она стала искусной мастерицей. Было и другое, тоже волшебное, применение для первой спрядённой нити. Мать девочки прятала её и приберегала до тех пор, пока дочь не станет невестой. И вот тогда-то, готовя её к таинству свадьбы, мать опоясывала своё дитя этой нитью под всеми нарядами по голому телу. По мнению наших предков, нить самого первого прядения была неприступным оберегом против порчи и сглаза, против нечисти, которая, как считалось, особенно опасна для новой семьи, не успевшей толком сложиться и обрести надёжного мистического покровителя.

Крестьянской семье было необходимо большое количество ткани. Из нее шили одежду, постельное белье, скатерти, полотенца. Ткань шла для приданого дочерям, на продажу, на вклады в церковь, тканью расплачивались с пастухами, и т. п. Но для того, чтобы спрясть пуд (16 кг) льна, девушке необходимо было прясть 960 часов! Свое мастерство девушка могла показать на посиделках, куда приглашались и парни. К этому времени у нее уже был готов сундук с приданым: до 100 полотенец, большого количества скатертей, простыней, одежды. У девушек даже существовал такой обычай: незадолго до Покрова (14 октября по новому стилю) несколько девушек еще до рассвета собирались в одном доме, чтобы соткать полотно. Свою работу они начинали с расчесывания льна, потом пряли из него нити и в завершение по очереди ткали полотно на станке. Очень важно было успеть сделать всю работу до ночи: считалось, что тогда каждая из работниц вскоре удачно выйдет замуж. Ведь именно на Покров на Руси с давних времен играли свадьбы.

Прядением чаще всего занимались девушки, а для замужней женщины главным занятием становилось ткачество. У древних славян нелёгкий женский труд был уделом не только жён и дочерей простого народа, но и девушек из знатных семей. Прозвища «непряха» и «неткаха» для девочек, которые не умели прясть и ткать, считались очень обидными.

От плетения растений к плетению нитей

Основным стимулом появления одежды у человека считают необходимость защиты тела от неблагоприятных воздействий среды. Ткачество кардинальным образом изменило жизнь и облик человека. Считают, что ткачество предшествовало прядению, так как сначала люди научились не ткать, а плести – из веток, тростника, травы, полосок кожи животных Может сами додумались, а может у птиц подсмотрели

А уже от плетения перешли к ткачеству. До него был, можно сказать один шаг: ведь ткачество, в сущности, то же плетение, только из нитей. Циновки из травы и тростника плетут во многих странах до сих пор.

Но чтобы сделать этот шаг, люди должны были научиться изготовлять пригодные для тканей нити

Материалом для народной одежды издавна служили лен, конопля, для повседневных изделий использовали крапиву, для каких-то особых условий брали шерсть, очень редко лыко и рогожу. Почему изо льна и конопли? Да потому что на юге лен не рос, его надо было приобретать, обменивать, поэтому там нашли возможность делать пряжу из стволов конопли. На севере и в Центральных районах лен рос очень хорошо, и русские добились настолько высокого качества обработки льна, что даже в летописи XII в. упоминается русский лен как «русский шелк».

РАСТИТЕЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ

В России лен известен со второго тысячелетия до нашей эры. Древние письменности свидетельствуют об изготовлении славянами льняных тканей (IX-X вв. до н. э.). Граница возделывания этой культуры в X-XII веках дошла до областей Пскова, Новгорода. В ХIII-XV веках и до Твери, Костромы, Ярославля, Архангельска. Эти города и сейчас являются ведущими центрами в льноводстве.

Культурный лен (L. usitatissimum) – однолетнее травянистое растение с прямыми стеблями, узкими листьями и быстроопадающими голубыми цветками. Плоды льна – коробочки с многочисленными мелкими семенами, содержащими много жирного масла. В стеблях льна находится длинное и ровное волокно, дающее прекрасную пряжу. Культурный лен в настоящее время представлен двумя основными разновидностями – лен-долгунец и лен-кудряш.

Лен-долгунец – более молодая в эволюционном отношении разновидность – имеет малоразветвленный стебель до 60 см высотой. Его волокна наиболее длинные, они идут на изготовление пряжи. Наиболее распространен лен-долгунец в Западной Европе и в России в районе Северного и Балтийского морей.

Лен-кудряш – низкое, сильно разветвленное растение. Он дает много семян и используется в основном для получения льняного масла. Волокно у него короткое и малопригодное для производства пряжи.

Сейчас на свете определено больше двухсот разных видов льна, но выращивают лишь сорок видов. Есть и лен, который разводят только ради красоты – его называют декоративным.

Для получения льняного волокна стебли льна осенью выдергивали из земли с корнем, раскладывали на земле и ждали, пока живущие в земле микробы съедят клей, которым волокна льна прочно склеены. Когда лен просыхал, то отрезали у него головки. В районах с более суровым климатом (Псков, Ярославль, современная Вологодская область) безголовые пучки вымачивали в воде, причем непременно в стоячей воде, - опускали связками в пруд, болото или специальную яму, вырытую в низине. Недели через две вынимали, просушивали. Затем лен мяли специальной мялкой, потом трепали зубчатой дощечкой на дворе, отделяя волокно от наружных покровов стебля, так называемой костры. После всех этих обработок вес льна уменьшался почти в пять раз. После этого лен расчесывали – расщепляли его стебельки на отдельные волокна. Для этого стебли клали на колени и прочесывали чесалами – деревянными ножами с зубчатым лезвием. Зубья у них располагались с различной частотой, что позволяло разделить волокно по сортам в зависимости от степени очищенности, толщины и длины. Самая тонкая и чистая часть – кудель – шла на изготовление лучшего льняного полотна. Из очесов, оставшихся на гребне, изготавливали грубую ткань - кострыж. Процесс чесания льна назывался ещё «мыканьем». Приготовленный таким образом лен оставляли до поздней осени. Готовую кудель можно было прикреплять к прялке - и прясть нить, а затем и ткать.

Несколько слов об истории льна. Согласно Геродоту лен сеяли по Днепру и Днестру еще скифы. В VI веке до н. э. лен выращивали люди, жившие на территории современной Литвы. Волжские болгары уже в 921 году носили льняные одежды из ткани собственного производства. Спустя 150 лет летописец Нестор упоминал о льняном полотне, которое ткали в то время монахи Киево-Печерского монастыря. Развита была культура льна и в Киевской Руси (XI в.) – в это время из льняного полотна изготавливали одежду, знамена и шатры, рыболовецкие сети, ткали паруса. Суда князя Олега, покорившего Царьград, были оснащены льняными парусами.

Существовали церковные праздники – Алены-льняницы и Параскевы-льняницы, которые были приурочены ко времени посева льна и изготовления из него тканей. Об урожае льна гадали заранее («бельё зимой долго не сохнет - льны- не хороши будут. »), а самый сев, происходивший обычно во второй половине мая, сопровождался священными обрядами. В частности, лён, как и хлеб, сеяли исключительно мужчины. В начале посева из всей деревни выбирался красивый, крепкий, благочестивый мужчина. Он одевался в новую льняную рубаху, расшитую растительными узорами, и начинал посев льна. Это должно было обеспечить добрую всхожесть и хороший рост льна. Особое внимание уделялось фазам Луны: если хотели вырастить долгий, волокнистый лён, его сеяли «на молодой месяц», а если «полный в зерне» - то в полнолуние.

(Если же предстояло сеять коноплю, то обязательной принадлежностью его костюма считались еще и “посконные” рубахи, то есть из конопляного полотна).

Прясть и ткать женщины должны были только в свободное от домашней и полевой работы время. Такие свободные часы находились, в основном, зимой, а летом нужно было сделать заготовки.

С коноплёй человечество познакомилось, скорее всего, раньше, чем со льном, еще в первобытные времена, в эпоху, когда не было земледелия По мнению специалистов, одним из косвенных доказательств тому служит охотное употребление в пищу конопляного масла. Кроме того, некоторые народы, к которым культура волокнистых растений пришла через посредство славян, заимствовали у них сначала именно коноплю, а лён – уже позднее.

Конопля – травянистое двудомное растение. Она возделывалась и обрабатывалась примерно так же, как и лен. Но это растение обычно убирали в два приема: сначала вручную выдергивали коноплю с мужскими (тычиночными) цветками – посконь - лишь только она зацветала, а затем, когда созревали семена, собирали и оставшиеся растения с женскими (пестичными) цветками – матерку (матицу). Но в отличие от льна более жесткую коноплю после уборки специально вымачивали в проточной воде, а не в стоячей, и мялкой не мяли, а толкли в ступе пестом.

Славяне с древнейших пор обратили внимание на это растение, дающее, подобно льну, и масло, и волокно. Во всяком случае, в городе Ладога, где в числе других народов жили и наши предки славяне, в слое VIII века археологами обнаружены зёрна конопли и конопляные верёвки, которыми, согласно сообщениям старинных авторов, славилась Русь. Вообще, учёные полагают, что конопля первоначально использовалась именно для витья веревок и лишь впоследствии стала применяться для изготовления тканей.

Так как волокно из поскони было мягче, чем пенька из матерки, из него ткали холсты, скатерти, делали бельевую ткань, полотенца. Пенька из матерки шла на изготовление грубых тканей – мешковину, веревки, канаты, паклю. Пенька конопли отличается от других растительных волокон своей устойчивостью к влаге, поэтому пеньковые ткани также использовались и для производства военных палаток, охотничьих и рыболовных снастей, морской одежды.

И все равно даже посконь, дававшая лучшее полотно, не могла конкурировать по качеству со льном. Из конопли ткали сравнительно грубые ткани – толстый холст-усцинку (усчину) и вотолу – материал для верхней одежды. Ткани из конопли назывались у наших предков «замашными» или «посконными» - то и другое по названию мужских растений конопли.

Крапива издавна числилась в разряде прядильных растений. Сравнительно длинные и прочные сосудисто-волокнистые пучки стеблей ее, конечно, грубее волокон льна, но для прядения вполне пригодны. Однако из-за трудности скручивания и невысокой эластичности крапива была мало популярна как прядильное растение. Только в летописях 860-862 годов можно найти упоминание о «кропивных» парусах, которые шили на Киевской Руси. А вот ханты не так давно изготовляли из крапивы не только сети, но и даже одежду.

Само слово «крапива» (древние славяне произносили «крапива», а также с перестановкой букв: «кОПРива») учёные считают родственным глаголу «кропить» и существительному «кроп» - «кипяток»: кто хоть раз жёгся крапивой, тому пояснений не требуется.

Лыко и рогожа

Лыко – волокнистое подкорье любого молодого дерева, обычно липы, доступный растительный материал, легко расчленяемый на волокна. Первоначально из лыка, как и из конопли, стали делать верёвки. Например, такие, как верёвки для рыболовных сетей, найденных археологами в Приладожье: люди, сплетшие их, жили в каменном веке. Лыковые верёвки упоминаются в мифологии скандинавов. Но, по свидетельству древних авторов, ещё до нашей эры из лыка также делали грубую ткань: римские историки упоминают германцев, в непогоду надевавших «лыковые плащи».

Рогоза, куга - это всем известное растение рогоз. Оно водится по берегам болот и озёр, его часто ошибочно называют «камышом». Ткань, сделанная из волокон рогоза, а позже и из мочала – рогожа – использовалась у древних славян в основном для хозяйственных целей. Одежда из такой ткани в ту историческую эпоху была не просто «непрестижной» - она была, прямо скажем, «социально неприемлемой», означая последнюю степень бедности, до которой мог докатиться человек. Даже в нелёгкие времена такая нищета считалась постыдной. «В рогожу одеться, от людей отречься», - предупреждает пословица, записанная В. И. Далем в XIX веке.

Единственным допустимым видом рогожной одежды был плащ от дождя.

Тысячелетия верой и правдой служила рогожа, а когда появились новые материалы - и в один исторический миг мы позабыли, что это такое.

Без тканей из хлопка мы сейчас и жизни не представляем. А ведь их начали ткать в нашей стране меньше двухсот лет назад.

В русской литературе упоминания о хлопкоткачестве относятся ко времени царствования Ивана III (1440- 1505 годы), когда русские купцы привозили из Кафы (Феодосии) «ширинку кисейную и бумагу хлопчатую». С открытием англичанами Севера России хлопок и изделия из него с середины XVI века стали поступать в страну через Архангельск. В XVII веке царь Алексей Михайлович, желая расширить потребление хлопчатобумажных тканей, решил завести хлопководство в России. Но опыты по разведению хлопчатника в Измайловском царском саду под Москвой были неудачными, так как хлопчатник любит тепла, зимой коробочки с семенами замерзали.

Однако до начала XIX века производство хлопчатобумажных тканей в России было сравнительно небольшим, сосредоточившись в отдельных местах на привозном сырье, таких, как Астрахань, Московская и Владимирская губернии.

Сосновая хвоя

В старину известна была так называемая «лесная шерсть» – волокнистый материал, извлекаемый из сосновых иголок. Для этого зеленые иглы распаривали, вываривали в щелоке, расчесывали, прополаскивали в воде и сушили. Полученный подобным образом волокнистый материал шел на изготовление различных теплых вязаных вещей вроде фуфаек и нагрудников. Считалось, что «сосновая» одежда не только тепла, но и полезна «от ревматизмов».

Отметим, что в разные времена люди делали попытки изготавливать ткани и из совсем не подходящих на первый взгляд для этого растений. Так, на Руси умельцы ткали холсты из волокна иван-чая, чей присемянный пух отдаленно напоминал хлопок

В киевский период на Руси не существовало производства шелка - фактически до XVII века. Затем были предприняты первые попытки развития производства шелковых тканей в России одновременно с первым опытом разведения тутовых деревьев в Измайловском царском саду под Москвой в царствование Алексея Михайловича

Шелковую нить людям прясть не надо – ее прядет гусеница бабочки, которую зовут тутовым шелкопрядом. Она ест только листья тутового дерева. Перед тем как превратиться в куколку, гусеница выпускает «изо рта» две тонюсенькие паутинки. Они склеиваются между собой в нить, которой гусеница опутывает себя «с головы до ног». Получается шелковый кокон. Люди научились разматывать кокон. В каждом – почти километр, а то и больше шелковой нити. Но под Москвой в холодные зимы шелкопряды замерзали, поэтому вплоть до XVIII в. шелковые ткани ввозились в Россию - сначала с Востока, затем с Запада.

Многие авторитетные учёные полагают, что шерстяные ткани появились гораздо раньше льняных или посконных: человечество, пишут они, сперва научилось обрабатывать шкуры, добытые на охоте, затем древесную кору и лишь позже познакомились с волокнистыми растениями. Так что самая первая на свете нить, скорее всего, была шерстяной.

Шерсть в древнеславянском хозяйстве была в основном овечья. Наши предки стригли овец пружинными ножницами, не особенно отличавшимися от современных, предназначенных для этой же цели. Ковали их из одной полоски металла, рукоятку выгибали дугой. Славянские кузнецы умели делать самозатачивающиеся лезвия, не тупившиеся при работе. Историки пишут, что до появления ножниц шерсть, по-видимому, собирали во время линьки, вычёсывали гребнями, срезали острыми ножами либо наголо брили животных, благо бритвы были известны и использовались.

Чтобы очистить шерсть от мусора, перед прядением её «били» лучком с тетивой на деревянных решётках, разбирали руками или чесали гребнями – железными и деревянными.

Нитки, спряденные из чесаной шерсти более тонкие, прочные и сильнее скручены, чем нитки из битой шерсти.

Кроме наиболее распространённой овечьей, использовали козью шерсть, коровью и собачью. Коровья шерсть, согласно несколько более поздним материалам, шла, в частности, на изготовление поясов и одеял. А вот собачью шерсть с древнейших времён и по сей день считают целебной. Вещи из собачьей шерсти носили люди, страдавшие ревматизмом. А если верить народной молве, с её помощью можно было избавиться не только от хвори. Если сплести из собачьей шерсти тесёмку и повязать себе на руку, на ногу либо на шею – считалось, самый свирепый пёс не набросится

ВЕРЕТЕНО, ПРЯЛКА, ПРЯДЕНИЕ

Ткань из нитей ткут, а сами нити откуда берутся?

Если взять кусочек ваты, намочить, скручивать пальцами и при этом немножко растягивать, то получится нить! Не очень ровная, правда, но настоящая хлопчатобумажная нить (ведь вата – это очищенный хлопок). Волоконца у хлопка ворсистые, и, когда их сжимают пальцами, да еще скручивают, то они сцепляются своими ворсинками. Скручивание коротких волокон в длинную нить и называется прядением. И вот что важно: сами волоконца короткие, а нить из них может быть какой угодно длины.

Вот так и в древние времена

Простейший способ скрутить вытянутую прядь – это прокатать её между ладонями или на колене. Полученная таким образом нить называлась у наших прабабушек «верчь» или «сучанина» (от слова «сучить», то есть «свивать»); её употребляли на тканые подстилки и половики, не требовавшие особенной прочности.

Потом изобрели особое приспособление для того, чтобы прясть было легче и, при этом, нитка была ровнее, - веретено. Именно веретено, а не всем знакомая и известная прялка, являлась главным инструментом в подобном прядении. Нить скручивали пальцами. Если привязать готовую нитку к веретену и запустить веретено как волчок, нить сильно скручивается и становится еще прочней и ровней. Для того чтобы веретено хорошо крутилось, на него надевали «пряслень» – каменное или глиняное колечко («пряслицем» же древние славяне называли прялку). Любопытно, что пальцы левой руки (большой и указательный), дёргающие пряжу, как и пальцы правой руки, занятые веретеном, приходилось всё время смачивать слюной. Чтобы не пересохло во рту – а ведь за прядением нередко ещё и пели, - славянская пряха ставила подле себя в мисочке кислые ягоды: клюкву, бруснику, рябину, калину

Веретёна изготавливали из сухого дерева (предпочтительно из берёзы) – возможно, на токарном станке, хорошо известном в Древней Руси. Длина веретена могла колебаться от 20 до 80 см. Один или оба конца его заострялись. На верхнем конце иногда устраивалась «бородка» для завязывания петли. Кроме того, веретёна бывают «низовые» и «верховые», смотря по тому, на какой конец деревянного стрежня надевали пряслень.

Как видно из рисунка слева существовало два направления кручения веретена. Традиционно наиболее древним способом кручения нитей считается Z-крутка (к себе, по солнцу), образуется при прядении правой рукой. S-крутка (кручение веретена от себя, против солнца) – левой рукой. Это связано с традициями различных ткацких центров, в частности с особенностями изготовления тканей для погребального обряда.

Но дело шло медленно, нить то и дело рвалась. Скоротать время помогали разговоры и задушевные русские песни. За день искусная пряха могла навить на веретено до 300 аршин (около 213 метров) нити, что позволяло соткать кусок полотна размером с носовой платок. Поэтому позже люди придумали привязывать еще непряденые волокна – кудель – к специальной подставке, донцу прялки. Пряха вытягивает из кудели пучок волокон. Одновременно она ногой вращает колесо. А колесо приводит в движение механизм, скручивающий нить. А сейчас нити прядут, то есть скручивают из волокон, огромные прядильные машины. Не только хлопчатобумажные нити, конечно, но и шерстяные, и льняные.

И в Древней Руси, и в Скандинавии времён викингов бытовали переносные прялки: кудель привязывали к одному её концу (если он был плоским, лопаткой), либо насаживали на него (если он был острым), либо укрепляли как-то ещё (например, в рогульке). Другой конец вставляли за пояс – и женщина, придерживая пряслице локтём, работала стоя или даже на ходу, когда шла в поле, гнала корову

Интересно, что веретена, которыми пользовались в древности разные народы, - даже те, что жили очень далеко друг от друга, - удивительно похожи. Судите сами: слева – веретено древних перуанцев (Перу – страна в Южной Америке), справа – древнерусское, а между ними – веретена древних египтян и итальянцев.

Женщины очень дорожили пряслицами: тщательно метили их, чтобы ненароком не «поменяться» на посиделках, когда начинались игры, танцы и возня.

Кроме того, существовало много правил и запретов, которые должны были выполняться в те давние времена. К прядению приступали осенью, после окончания уборки урожая, и старались завершить её к весне, к началу нового сельскохозяйственного цикла. Веретено как целительное средство применялось при заговаривании болезней и врачевании. Например, при заговаривании боли и покалывания в боку брали три веретена и троекратно кололи в бок. Существовал запрет на прядение в пятницу, так как у некоторых групп славян пятница - традиционный поминальный день. Нельзя было прясть и ткать и в другие поминальные дни, можно оскорбить души родителей. Нельзя было прясть в такие праздники как Святки, Масленица. Нити, спряденные в эти дни, считались нечистыми, поэтому из них нельзя было делать чистую одежду, например, погребальную. В Благовещение нельзя прясть, ткать, шить и др. , за нарушение запрета девушка станет кукушкой. Очень строги пасхальные запреты, иногда в Пасху специально разбирали ткацкие станы. Кудель означает женское начало и несет в себе идею плодородия, вырастания.

Существовало такое понятие, как "обыденная новина" - ткань, сотканная за ночь. Обыденные ткани ткачихи делали для защиты своей семьи, села от эпидемий, от засухи, града, в знак сопротивления "нечистой силе". Женщины села до восхода солнца собирались вместе в одной избе, приносили кудель, пряли нити, сновали основу и ткали полотенце, сохраняя полное молчание. Когда полотенце было готово, его обносили вокруг села, далее служили молебен и жертвовали полотенце церкви или сжигали. Магическую силу полотенце приобретало благодаря быстроте и полной завершенности производства ткачества полотенца, как модель процесса создания мира. Недопряденную кудель оставлять запрещено.

ТКАЧЕСТВО

Принято считать, что ткачество как процесс изготовления ткани на вертикальном и горизонтальном станках, возникло на основе более простых приспособлений для получения текстильных полотен ("ткачества на бердышке", "ткачества на дощечках"). Во всех этих случаях существует две системы нитей, расположенных перпендикулярно и связанных между собой переплетениями. Нити, идущие вдоль ткани, называются основными, идущие поперек ткани - уточными. По краям ткани расположены кромки, сформированные из крученой пряжи. Остальная часть - фон.

Обязательным атрибутом русского женского и мужского народного костюма был пояс, причем орнамент поясов всегда имел сакральное значение. Без пояса, как и без креста, нельзя было ходить - это считалось неприличным, особенно молиться Богу и спать без него. Распоясать человека считалось его обесчестить. Именно пояс, который повязывали младенцу, вне зависимости от того, был ли это широкий пояс-свивальник или же просто льняная нить, вводил только что появившегося маленького человека в мир людей, в пространство культуры. Иногда носили два пояса: один, широкий, поверх одежды, а данный при рождении или крещении надевался на голое тело. Самым главным был тот, что скрывали под одеждой. Судя по имеющимся археологическим материалам, в XIII-XIV вв. все известные пояса были изготовлены из шерстяного сырья, в XVI-XVII вв. для ткачества поясов использовались растительные нити и шерсть (когда для основы использовалась растительная нить, для утка - шерстяная). В XVII-XVIII веках в качестве сырья преобладала шерсть, в XIX веке наряду с шерстяными нитями использовались и шелковые. Таким образом, шерсть практически всегда применялась для изготовления поясов

Мы вкратце рассмотрим два способа создания поясов на бердышке и на дощечках.

ПЛЕТЕНИЕ НА ДОЩЕЧКАХ

Вообще дощечка - это квадрат с проделанными по углам дырочками. Через каждую такую дощечку пропускается шерстяная или льняная пряжа, проходящая через все отверстия в определенном порядке, чаще всего навстречу друг другу (ее можно продернуть в двух направлениях S или Z).

Один конец основы прикреплялся мастерицей к гвоздю, вбитому в стене, обвязывался вокруг поясницы. Заблаговременно готовился и уток. Ткали таким образом: нить утка прокидывали через основу и поворачивали дощечки.

Каждый раз при повороте дощечек по "солнышку" или против него ровно на четверть образовывался новый зев, в который пропускали уток. Узор получался чаще всего благодаря сочетанию механически прокрученных разных цветов нитей в основе.

Иногда рисунок формировали путем выборки в основе отдельных нитей во время тканья, чем нарушали механически получаемый зев. Данный технический прием давал большое разнообразие в узорах. Изображение ромбов, кругов, треугольников, свастик, имеющих значение оберегов, часто встречается на тканых поясах, опоясках и вожжах. Ширина изделий определялась количеством дощечек.

Пояс из Архангельской области соткан на 16 дощечках. Его длина - 290 см, ширина -1. 5 см, все нити шерстяные, уток по цвету соответствует кромке. Восемь центральных дощечек участвуют в перебросе, восемь оставшихся (по 4 с каждой стороны) образуют кромку с заправочным рисунком.

ПЛЕТЕНИЕ НА БЕРДЫШКЕ

Способ тканья на бердо был распространен по всему Псковскому округу, в Смоленщине, Могилевщине, на Севере у пермяков, в Сибири у остяков, известен во всей Средней и Северной Европе в средние века. Бердо представляло собой тонкую прямоугольную пластину (в среднем около 13-14 см в высоту и 24-26 см в ширину). Чем длиннее было бердечко, тем шире будущий поясок. Поперек бердечка делались тонкие узкие параллельные друг другу пропилы. Главное – они не должны быть шершавыми, так как через них будут свободно двигаться нити основы.

В каждой перегородке сверлились дырочки. Нечетная нить пропускалась в пропил бердечка, четная - в дырочку. Число отверстий произвольное. Бердечко попеременно поднимали или опускали, и каждый раз в образовавшийся зев пропускали нить утка и подбивали челноком. Этот прием повторялся многократно и в результате образовывался пояс простого полотняного переплетения.

Дополнительными инструментами для ткачества на бердышке являются челнок, ножницы, деревянный нож для подбивания уточной нити.

Итак, отмеряем нужное количество и нужную длину нитей. Вставляем их в бердо. Считайте, что самая сложная часть работы позади. Делаем узел на дальнем от вас конце нитей и привязываем его, положим, к ручке двери. Проводим бердечком вперед-назад, чтобы устранить спутывание нитей. Делаем узел на другом конце нитей, равномерно их натягиваем и привязываем к поясу. Если вы используете не все отверстия и прорези, вставлять нити начинайте с середины, расходясь в разные стороны. Нить утка можно намотать на челнок или, за неимением его, смотать в узкий моточек.

Шаг 1: оттягиваем бердо вниз. Вследствие этого возникает зев, так как нити из отверстий идут вниз, те же, что были в разрезах, остаются на месте. Пропускаем сквозь зев нить утка.

Шаг 2: Теперь оттягиваем бердо вверх и открываем новый зев. Подбиваем предыдущий ряд утка и пропускаем новую нить.

Получившийся узор по схеме

ПЕРВЫЕ ТКАЦКИЕ СТАНКИ

Первые ткацкие станки были вертикальными (в IX-XI вв.) Они представляли собой два вилообразно расщепленных вставленных в землю бруска, на вилообразные концы которых поперечно укладывался деревянный стержень. К этой поперечине, помещавшейся настолько высоко, чтоб можно было стоя доставать до нее, привязывали одну возле другой нити, составлявшие основу. Нижние концы этих нитей свободно свисали почти до земли. Чтобы они не спутывались, их натягивали подвесами. Начиная работу, ткачиха брала в руку уток с привязанной к нему ниткой (в качестве утка могло служить веретено) и пропускала его сквозь основу таким образом, чтобы одна висящая нить оставалась по одну сторону утка, а другая - по другую.

Поперечная нитка, например, могла проходить поверх первой, третьей, пятой и т. д. и под низом второй, четвертой, шестой и т. д. нитей основы, или наоборот. Такой способ тканья буквально повторял технику плетения и требовал очень много времени для пропускания нити утка то поверх, то под низ соответствующей нити основы. Для каждой из этих нитей необходимо было особое движение. Если в основе было сто нитей, то нужно было сделать сто движений для продевания утка только в одном ряду. Вскоре древние мастера заметили, что технику тканья можно упростить. Действительно, если бы можно было сразу поднимать все четные или нечетные нити основы, мастер был бы избавлен от необходимости подсовывать уток под каждую нить, а мог сразу протянуть ее через всю основу: сто движений были бы заменены одним! Примитивное устройство для разделения нитей - ремез было придумано уже в древности. Поначалу ремезом служил простой деревянный стержень, к которому через один крепились нижние концы нитей основы (так, если четные привязывались к ремезу, то нечетные продолжали свободно висеть). Потянув на себя ремез, мастер сразу отделял все четные нити от нечетных и одним броском прокидывал уток через всю основу. Правда, при обратном движении утка вновь приходилось поодиночке проходить все четные нити. Работа ускорилась в два раза, но по-прежнему оставалась трудоемкой.

Необходимо было найти способ попеременно отделять то четные, то нечетные нити. При этом нельзя было просто ввести второй ремез, потому что первый становился бы у него на пути. Тут остроумная идея привела к важному изобретению - к грузикам на нижних концах нитей стали привязывать шнурки. Вторые концы шнурков крепились к дощечкам-ремезам (к одному - четные, к другому - нечетные). Теперь ремезы не мешали взаимной работе. Потянув то за один ремез, то задругой, мастер последовательно отделял то четные, то нечетные нити и перебрасывал уток через основу. Работа ускорилась в десятки раз. Изготовление тканей перестало быть плетением и сделалось собственно ткачеством. Легко видеть, что при описанном выше способе крепления концов нитей основы к ремезам с помощью шнурков можно использовать не два, а более ремезов. Например, можно было привязывать к особой дощечке каждую третью или каждую четвертую нить. Способы переплетения нитей при этом могли получаться самые разнообразные. В последующие века в ткацкий станок вносились различные усовершенствования (например, движением ремезов стали управлять с помощью педали ногами, оставляя руки ткача свободными), однако принципиально техника тканья не менялась вплоть до XVIII века.

Важным недостатком описываемых станков было то, что, продергивая уток то вправо, то влево, мастер был ограничен длиной своей руки. Обычно ширина полотна не превышала полуметра, и для того, чтобы получить более широкие полосы, их приходилось сшивать.

Следующим важным шагом технического прогресса явился горизонтальный ткацкий стан. Его немаловажное преимущество состоит в том, что ткаха работала сидя, перемещая ниты-ремизки ногами, стоящими на подножках.

ГОРИЗОНТАЛЬНЫЙ ТКАЦКИЙ СТАНОК

Рассмотрим принцип действия ткацкого горизонтального станка на рисунках более поздних конструкций (просто потому что понятно изображено).

Продольные нити, то есть те, что натянуты вдоль станка, все время прыгают вверх-вниз. Подниматься и опускаться их заставляют решетки с колечками, сквозь которые эти нити продеты (ремизки).

Продольные нити на рисунке - голубые и зеленые, а поперечная нить – красная, чтобы легче было понять, как они переплетаются. На самом деле все нити могут быть и одинакового цвета. Обратите внимание на красную поперечную нить: она оказалась ПОД голубыми продольными нитями, но НАД зелеными.

Это основа. Затем берут одну-единственную нитку – уток, к ее концу прикрепляют палочку – челнок. И эта палочка, как иголка, протыкается между нитями основы, плотно прилегавшими одна к другой. Не случайно слова «ткать» и «протыкать», «ткнуть» - близкие родственники. Отсюда, кстати, и само слово «ткач». Убрав из слова «тыкать» букву «ы», получается «ткать».

Челнок пролетел обратно и снова протащил красную нить в просвет между голубыми и зелеными. Но теперь она оказалась НАД голубыми и ПОД зелеными. Получилось переплетение. Переплетение, которое здесь получается, - самое простое. Ткань с таким простым переплетением называется полотном.

Как только челнок протянул поперечную нить, по ней тут же ударяют зубья детали, похожей на гребень. Эти зубья делают очень важное дело: плотно прижимают только что протянутую поперечную нить к той, которая протянута раньше, во время прежнего пролета челнока. Иначе ткань напоминала бы сеть!

А поперек, в просветы между этими продольными нитями, летают челноки – туда-обратно, туда-обратно. Каждый челнок тянет за собой поперечную нить (она сматывается с катушки, спрятанной внутри челнока).

Почему ткацкий челнок так назван, ясно с первого взгляда. Он не только формой напоминает лодку, но и тем, что «возит груз». Этот груз – катушка, с которой сматывается поперечная нить. А не похож ткацкий челнок на своего плавающего по воде «тезку» тем, что летает по воздуху, словно самолет. Так и зовут его ткачи – самолетным.

Ткацкие станки на Руси стояли почти в каждом доме.

В древние времена ткачество отождествляли с событиями жизни: начало тканья соотносилось с рождением человека, а окончание - со смертью. Причем, навитую на станок основу необходимо было сразу же соткать на один оборот воротила. Если этого не сделать, считалось, что ребенок, родившийся в эту ночь, не будет расти или умрет. Ткать начинали на первой фазе луны, в доме при этом ничего не должно было шуметь, свистеть, женщина должна начинала работу молча. При ткачестве и навивании осенение крестом себя или орудий и сырья является нежелательным, так как влечет за собой появление в нитках путаницы - "перекрестницы".

Готовое полотно символизировало дорогу, жизненный путь. Новый холст закладывали в фундамент нового дома, вешали на деревья и источники. Его дарили новорожденному, повитухе и кумовьям; на свадьбе - невесте, а невеста – свекрови. По полотну невеста входила в дом мужа. На похоронах новым холстом покрывали гроб, выстилали дорогу перед гробом. Недотканная навитая основа угрожает смертью или болезнью.

Ткацкий инвентарь (бердо, нит, мялка, воротило) служили оберегом от нечистой силы.

Воротило - вращаемая часть ткацкого станка, на которую навиваются нити основы или готовая ткань.

Нит - часть ткацкого станка, регулирующая подъем нитей для прохождения челнок.

Бердо - гребень, служащий для разделения нитей основы.

Трудно точно сказать, когда на Руси появились горизонтальные ткацкие станки. Отдельные деревянные детали их находили, например, при раскопках в Новгороде, в слоях, датируемых XIV веком. По ним ученые сумели воссоздать внешний вид этого важного элемента старинного быта и ремесла.

Вот, например, как выглядит реконструированный ткацкий станок ХIV века.

Материалы из раскопок позволяют полнее и точнее представить быт славян, чем отрывочные данные из письменных источников. Ткани - не частая находка археологов. В силу органического происхождения волокна ткани особенно подвержены разрушению.

Исследования многочисленных находок тканей в могильниках показали, что ткани различались по следующим признакам:

Из какого сырья сделаны нити;

Какое в тканях определялось переплетение (порядок чередования нитей основы и нитей утка);

Раппорт переплетения (в отношении количества нитей);

Плотность (количество нитей в основе и в утке на 1 кв. см ткани);

Направление крутки нити.

Находки из слоев древнерусских городов, гробниц и сельских погребений рассказывают о всем многообразии тканей местного производства, из которых шили одежду.

В основном это и шерстяные ткани, сотканные преимущественно из овечьей шерсти, и ткани из растительных волокон разной структуры (льна, конопли).

Существовало несколько систем ткацких переплетений: полотняное, саржевое и сложное.

В первой группе наиболее простого переплетения – полотняного, нити основы и утка располагаются в шахматном порядке, т. е. перекрывают друг друга поочередно. Лицевая и изнаночная стороны имеют одинаковый вид. Причем различаются простейшее полотняное переплетение - когда основа и уток состояли из пряжи, скрученной в одном направлении - справа налево (различались такие ткани только по толщине и окраске); полотняное переплетение усложненного вида - когда нити утка очень плотно прибиты одна к другой, что возможно за счет разреженности нитей основы. При данном построении ткани нити основы полностью закрываются уточными, ткань напоминает ковровую, изготовленную в так называемой паласной технике; полотняного переплетения «рогожка» - две нити основы поочередно перекрываются двумя нитями утка, на поверхности образуется своеобразный рисунок в виде плетенки. При этом цвет ткани зависит от соотношения толщины основы и утка. Использование тонкой и одинаковой в основе и утке пряжи придавало ткани гладкую поверхность. Если же в основе пряжа была грубее, чем в утке, поверхность получалась рельефной. Своеобразный рисунок выходил при таком приеме тканья, когда нить утка пропускалась не через каждую нить основы, а сразу через две.

Ткани полотняного переплетения были шерстяными, полушерстяными и изготовленными из растительного волокна, при этом нити основы и утка были либо с одинаковой Z- или S-круткой, либо с разным направлением кручения в утке (S-крутка) и в основе (Z-крутка) при сохранении прежних параметров нитей. С XIII-XIV вв. распространилось знание о том, что шерстяные нити довольно слабой крутки с разным направлением кручения в основе и утке могут создать настил на поверхности полотна, который делает ткань более теплой (сукно). Сукно оказалось материалом, максимально приспособленным для одежды на севере. В условиях сурового климата оно обладало хорошими теплозащитными свойствами. Этим объясняется широкое распространение сукна, и подражание "суконной" технологии в домашнем ткачестве, основанном на растительном сырье. Толстое сукно низкого качества производилось сибирскими русскими старожилами. Это домотканое сукно, сукманина (ткань типа сукна с холщовой основой), сермяга и т. д. Большим спросом у местного населения пользовались пояски русского производства, изготовленные по этой технологии. Широкое распространение имели предметы войлока. Прониток – крестьянское полусукно, домотканина, из портяной (пеньковой, льняной) основы и шерстяного утка. Если понитки из шерстяной основы, то они попрочнее.

Тонина нити – степень ее толщины.

Во второй группе более сложного переплетения – саржевого, нити располагаются не в шахматном порядке, а со сдвигом, так на поверхности ткани образуются полосы – «диагонали» . Саржевое переплетение делится на 2 вида: простое – с одинаково повторяющимися диагоналями и сложное – ломаная саржа с узором в виде «елочки» и ромбов Саржевые ткани – всегда шерстяные, причем нити основы и утка только Z-крутки.

Полушерстяные ткани (с использованием в полотне ткани растительных и шерстяных нитей одновременно) зафиксированы не ранее XIII-XIV вв. , бытовали вплоть до XIX-XX вв. , во всяком случае, у русского старожильческого населения. О высоких навыках ткачества в те времена говорят образцы полушерстяных тканей с конопляной основой. Нити основы растительного волокна ссучены вдвое, не окрашены. Первоначально их приняли за «ажурные» ткани, так как находки имели просветы в виде полос и клеток. И только микробиологические исследования показали, что в этих тканях ажур образовался не в результате замысла ткача, а за счет распада холщовых нитей, участвовавших в организации узора. Первоначально ажурные ткани были сплошными.

Обнаружены и гладкие шерстяные ткани полотняного переплетения с вышивкой. Один из образцов такой ткани был вышит толстой иглой (кресты и круги, исполненные цветной нитью по гладкому полю ткани полотняного переплетения). Эти находки свидетельствуют о более раннем происхождении вышивки, как украшения ткани, по сравнению с узорным ткачеством (закладная и браная техника).

Было установлено, что в разных районах Руси преобладают ткани с определенным переплетением нитей. Так, в курганах вятичей чаще всего находят полушерстяные и шерстяные клетчатые ткани (пестрядь).

Особую группу составляли ткани с шитьем, выполненным металлическими нитями (золотными и серебряными) древнерусскими мастерицами. По письменным источникам известно, что уже в XI в. в монастырях существовали "школы", а в княжеской среде "домашние мастерские", в которых обучали технике золотного шитья.

Обычными находками для Х-ХII вв. являются узорные и безузорные ленты, тесьмы, шнурки и бахрома из шерстяной пряжи.

Помимо простого холста русские люди научились изготавливать узорный. Вначале появились простые рисунки – раппортные повторения небольших ромбиков, квадратиков. Но уже в XV-XVI веках употреблялись такие сюжеты как «олень в гнезде», «два оленя около дерева» и другие.

В копилке народного творчества ничего не утрачивалось, передавалось из поколения в поколение, обогащаясь и дополняясь тем, что создавалось потомками. Скажем, закладное ткачество, характерное для ранней Руси, сменило более богатое браное ткачество. Скатерти делали из браной ткани давно, но браные узоры возникли значительно позднее, особенно в то время, когда появился хлопок, окрашенный в красный цвет и другие красивые цвета. Лен же плохо и трудно красился. Вначале его следовало отбелить, а потом красить корнем марены или подмаренника в красный цвет, который все-таки выгорал на свету, линял от стирки.

Только в середине XIX века, когда появились «станки-самолеты» и передвижение челнока не зависело от руки человека, ширина ткани увеличилась.

Закладная техника – один из старейших способов ручного узорного ткачества, известный на Руси еще в X-XIII вв. Способом закладного ткачества можно выполнить и большую одноцветную, и рисунчатую многоцветную плоскость. Мастер в любом месте может заменить один узор другим, сделать орнамент крупным или мелким, многоцветным и двухцветным. Закладное ткачество – древнейший способ узорного ткачества, при котором каждый уточный ряд набирают отдельно ручным способом, за счет чего достигается цветовая насыщенность композиции вещи, что невозможно при других техниках. В русском домашнем ткачестве ткани с закладными узорами выполняли на ручном горизонтальном станке. При этом подъем основы осуществляли с помощью двух ремизок, а прокладку утка проводили руками согласно рисунку отрезками цветных нитей, которые от одной орнаментальной фигуры к другой составляют по ширине ткани полный уточный ряд. Ткань, выполненная в технике закладного ткачества, на всех участках одноосновная, одноуточная, полотняного переплетения. Фон и узор с лицевой и изнаночной стороны выглядят одинаково. Единственным недостатком такого способа ткачества является длительность самого процесса создания ткани, при котором каждый уточный ряд набирают отдельно ручным способом. Этим можно объяснить, что во второй половине XIX века при изготовлении тонких плотных тканей для рубах, полотенец, столешников узоры предпочитали выполнять более производительной браной, выборной или ремизной техниками.

Браное ткачество («брань», «бранина») – техника ткачества, в основе которой – одна система основных нитей и два утка: фоновый и узорный (образующий узор). Фоновый, или грунтовой, уток переплетается с основой полотняным переплетением, а узорный уток проходит настилом (т. е. возвышается над фоном) то с лицевой, то с изнаночной стороны. Полотняное переплетение фона ткут на двух ремизках. Для прокидки же узорного утка зев получают иным способом. Перед началом тканья узора ткачиха особой планкой с заостренными концами набирает нити основы, разделяя их на верхние и нижние, строго по счету, согласно задуманного рисунка. Отсюда, от слов «брать», «набирать», и происходит название техники. Когда узор набран планку заменяют широкой плоской дощечкой, которую ставят на ребро, и в полученный зев прокидывают уточину.

Выборное ткачество – техника ткачества, похожая на брань с той разницей, что прокидки цветного узорного утка выполняются не по всей ширине ткани, а с выбором.

Узорное ремизное ткачество – ткачество, наиболее сложное по технологии получения узора, в котором нити основы пробираются не, как обычно, в две, а в несколько ремизок (от 4 до 16) по заранее составленному рисунку.

Уток (уточный ряд, уточина) – горизонтальная нитка, переплетающая нити основы.

Ткани шелковые. Эти ткани следует отнести к привозным, восточного происхождения, что вполне закономерно в силу отсутствия местного сырья и техники изготовления отличной от местной (нити некрученые, большое количество на 1 кв. см ткани).

ОБРАБОТКА СОТКАННОЙ ТКАНИ

Но только что сотканная ткань имеет неприглядный вид. Ткачи придумали для нее название: суровая ткань или суровьё. Чтобы она похорошела и повеселела, ее нужно обработать: очистить от жира, пыли и грязи, отбелить и покрасить. После того, как холст был готов, его выносили на мороз, расстилали по снегу. Весной же расстилали его по траве на солнышке и взбрызгивали водой. И делался тогда холст из серого белым, как кипень (белая пена). В древнерусском языке существовали два термина для обозначения основного материала: хласт (или холст, холстина) – небеленая ткань и платно – выбеленное полотно.

Также на ткань наносили рисунок. Большим спросом на Руси пользовались набойные ткани, которые окрашивали (набивали) переносом цветного рисунка с деревянных досок – клише. На доске (обычно кленовой, грушевой или ореховой) вырезался рисунок, изображавший геометрические узоры, стилизованные цветы, животных (чаще всего рыб). Затем поверхность покрывали краской, сверху накладывали смоченный холст, который затем прокатывали вальком. Для каждого цвета делали свою доску. Наиболее часто встречалось сочетание черного и красно-оранжевого цветов. Подобный метод крашения сохранился до сих пор. Таким образом сейчас раскрашивают павлово-посадские платки, только рисунок переносят на них, накладывая не ткань на клише, а наоборот, клише на ткань.

Еще в древности славяне отбеливали и окрашивали готовые льняные холсты с помощью разных растений. Например, если дубовую кору залить кипятком и дать настояться, то можно получить краску желто-оливкового или черного (в зависимости от консистенции) цвета. Сок ольхи позволял выкрасить ткани в различные оттенки песочного, светло-коричневого и темно-коричневого цветов. Желтый цвет можно было получить с помощью отвара корней конского щавеля с винным камнем или из листьев щавеля, березы, шелухи лука. Зеленый – из крапивы, цветов дикой яблони, шишек осины. Синий – из коры ясеня, цветов колокольчика, ягод черники. А малиновый и фиолетовый – из ягод ежевики.